Проклятие принцессы
Шрифт:
— Замолчи! — громко сказала я, практически закричав от отчаяния. Я услышала, как мой голос отразился от деревьев, и меня захватил стыд — за голос, за слезы, выступившие от злости. Я сморгнула их. Не хочу, чтобы Лакримора видела, как я плачу.
— Я ухожу. Возьми эту корзинку, передай все бутыльки и записки Адине и скажи ей, чтобы попробовала разбудить спящих. Это вся еда?
— Это всё. Мы принесем еще, скоро.
— Скоро! Да что это вообще значит? Ты ведь знаешь, что время здесь и у вас наверху не идет с одинаковой скоростью!
— Я
— Почему вам это не мешало, когда вы спускались сюда каждую ночь?
Лакримора фыркнула.
— Драгос тебе не сказал? Именно он управляет ходом времени в этом мире. Он может его остановить, ускорить, сделать все, что ему захочется.
Меня выводило из себя, что она знает о Драгосе больше, чем я.
— Тогда в следующий раз принеси больше еды, на случай, если Драгосу захочется поиграть со временем. Принести столько, сколько я смогу затащить на гору. Даже лучше столько, сколько мы с Михасом вдвоем сможем затащить на гору.
— На гору?
— Ну да, там, где стоит замок.
— А есть замок?
— Ну, конечно, — внезапно во мне проснулось самодовольство. Я знаю что-то о Драгосе, чего не знает она. — А где, по твоему, будет жить король?
Какое-то время она молчала.
— Ревека, ты хочешь замуж за змея? Тебе совсем нет дела до сохранности души?
— Разумеется, мне есть дело до моей души! Но неужели моя душа куда важнее, чем все души этого королевства?
— Души… королевства? — повторила она.
Я махнула рукой в сторону тьмы, что окружала нас.
— Это не пустые земли, принцесса! Это Подземный мир.
И я поняла, что пересказываю ей вкратце все то, что смогла понять об исчезающих душах, а поняла я, честно говоря, немного.
— Ну, это же не души христиан.
— А какое это имеет значение? Душа есть душа. Я не отказалась бы лечить человека, только потому, что он турок! Я сделаю все, что смогу для этих душ.
Меня переполняла жестокость и сила.
В направлении горы появился и тут же погас огонек — это открывалась и закрывалась дверь замка. Может это Михас выглядывает в ожидании сигнала от Па?
— Мне пора. Скажи моему отцу…
— Тебе очень повезет, если я не расскажу ему весь этот бред, что ты несла сегодня. Да благословит тебя Бог, Ревека. Надеюсь, он сможет уберечь тебя от глупых ошибок.
Вместо того, чтобы продолжить с ней спорить, я отвернулась. В самый последний момент я вспомнила.
— Лакримора! — позвала я ее — Что было в твоем зелье?
Я перечислила ей с десяток ингредиентов, наличие которых подозревала, такие как нарцисс и черноголовка.
— Да, все верно. А еще вода из озера, крошка с надгробия и грибы из этого леса, — она прикусила губу. — Это поможет? Ты сможешь разбудить их, зная это?
Впервые она проявила заботу о спящих. Интересно, она правда спокойно спит по ночам?
— Я не знаю. А как выглядели те грибы?
Она описала их. Я презрительно кивнула и повернулась, чтобы уйти.
Я натянула шапку-невидимку,
Убедившись, что она точно ушла, я вернулась обратно в лес и отправилась на поиски грибов, которые описала Лакримора, попутно вгрызаясь в хлеб. Я ходила, пока не нашла несколько грибов глубоко в летнем лесу. Я понятия не имела, те ли это грибы, и было ли вообще важно, что она их использовала.
Я оказалась на небольшой полянке, которую не узнавала. И хотя не отметила для себя, в каком месте на нее попала, я не боялась потеряться. Этот небольшой лес был моим самым любимым местом в Тоносе. Я наслаждалась слабыми, ненастоящими лучами солнца и очень хотела, чтобы нимфа снова пришла ко мне.
Я сняла шапку и подставила лицо солнечным лучам.
— О, нимфа реки Алеты. Это я, Ревека, ученица травника, дочь садовника и невеста Тоноса, и у меня есть несколько вопросов к тебе!
Тишина.
Я усмехнулась своей дерзости, но подождала еще немного, вдруг она услышала меня. Но в ответ все также была тишина.
Выйдя с полянки, я чуть не упала, споткнувшись о то, чего раньше здесь не видела. На увядшей ветке дерева распускались маленькие, похожие на изумруды бутоны.
В замешательстве я не могла оторвать от них глаз.
Нет, это не зарождение новой жизни. Точно не оно.
Я искала еще проявлений этой новой жизни. То тут, то там по лесу были разбросаны зеленые побеги, которые виднелись из расщелин между камнями, и тусклые отслоения от стволов деревьев обнажали яркое серебро. Не везде я смогла их найти— во многих местах и следа не было, но в лесу четырех сезонов что-то менялось.
Насколько они были новым? Я поспешила к кромке весеннего леса, туда, где я спорила с Лакриморой. Там я нашла кусочек мертвого мха, который собирала, пока ждала ее. Сомнений быть не может, теперь он стал зеленее и более упругим.
Я села на корточки.
Что-то изменилось. Но что?
Я собрала свои вещи и отправилась к берегу озера.
Натянув чулки на руки, я забралась в лодку. Мрачная фраза Лакриморы все звучала у меня в голове: «Я знаю, как убить змея.»
Меня пробрала дрожь. Надеюсь, она никогда не вернется в Тонос.
Глава 33
Той ночью я уснула с приятной тяжестью в желудке и камнем на сердце. Если говорить о желудке, то, даже учитывая, что я пообещала себе разделить еду на равные порции, чтобы ее хватило надолго, я не смогла остановиться и ела, пока не почувствовала сытость. А что касается сердца… Сама мысль о Дидине и ее умирающей матери, которая лежит тихо и неподвижно в западной башне, разбивала мне сердце. И исчезающие души — каждая душа была цепью, опоясывающей мое сердце, не дающей ему развалиться.