Проклятие валькирии

Счастная Елена

Все, кто услышал слова Гагара, тут же едва заметно всполошились. Многие ждали ответа Фадира Железное Копьё на разорение города. И надо было случиться тому, что приплыл он лично в самый Сумарсдаг. Как нарочно подгадал. Как бы не завязалась бесконечная череда мести. Такое случается часто.

Подошла и Мёрд, отделившись от гурьбы женщин, легонько взяла Ингольва за локоть.

– И что же, он теперь с тебя спрашивать будет?
– она заглянула в лицо.

– Увидим. Но наши счёты с ним уже сведены.

Воительница вовсе не успокоилась.

Лишь сжала пальцы крепче и уставилась на раба, что ещё продолжал о чём-то тихо разговаривать с конунгом. Радвальд, выслушав всё, не оборачиваясь, пошёл к поместью, а остальные поспешили за ним.

Ингольв сбросил с локтя руку Мёрд и присоединился к отцу.

– Хорошо, что приплыл, когда мы ещё здесь, - пробурчал тот, когда они поравнялись.

– Странно было надеяться, что Фадир Железное Копьё смолчит.

– Он не в праве на нас серчать: прекрасно знает, почему мы напали на Гокстад. И будь он в своём доме, всё могло бы обойтись малой кровью. Но он то ли из трусости, то ли из глупости уехал на вейцлу. Кого винить?
– Радвальд сжал пальцы на пустом, без оружия, поясе.

– Всё верно, но послушаем, что он скажет, - рассудил Ингольв.

Скоро они сошли с пригорка и вывернули прямиком к поместью. Там было людно. Гокстадцы уже покинули свои драккары и толпились во дворе, хищно принюхиваясь к исходящим от котлов запахам. Рабыни, что готовили угощение, от работы не отвлекались, но с явной опаской поглядывали на собравшихся в ожидании непрошенных гостей. Среди них оказалась и Асвейг, она , верно, быстро сообразила, что может обратиться к Фадиру за помощью.

Только станет ли он её слушать?

Хирдманнов из Гокстада и правда оказалось не так много, как могло бы. К тому же, уставшие после плавания, они сейчас и вовсе не составляли большой угрозы для забитого воинами и хёвдингами поместья. Единственно кто выглядел по-настоящему грозно, был сам Фадир. Завидев Радвальда, он сразу двинулся ему навстречу - несколько человек последовали за ним, знать, для охраны. Отец тоже ускорил шаг: Ингольв не отставал.

– А мы поспели как раз вовремя, - Железное Копьё остановился и запахнул плащ, подбитый куньим мехом.
– Сумарсдаг ещё не разгорелся во всю силу.

– Я не ждал гостей, кроме тех, что уже здесь, - подозрительно щурясь, ответил Радвальд тем же тоном, сдержанным, но едва на грани вежливости.

– Я тоже не ждал гостей, когда покидал Гокстад осенью.
– А зря.

Фадир недобро хмыкнул и посмотрел на Ингольва, а затем на вставшую за плечом мужа Сиглауг.

– Я понимаю твоё недовольство, Радвальд Белая Кость. Но, разорив город, и уничтожив много жизней, ты погорячился. Мы с твоим сыном могли бы выяснить всё в поединке. Потом.

– Судьба увела тебя из-под клинка Ингольва, - развёл руками отец.
– Но раз ты оставил свой город, за то и поплатился.

– И мои люди тоже?
– Фадир повысил голос лишь на миг, после чего вновь заговорил спокойно.
–

И моя жена с дочерью?

Радвальд сдвинул брови, не понимая. Ингольв, признаться, тоже не мог взять в толк, о чём говорит конунг. Никто не вредил Диссельв Ясноокой и её матери: о том было уговорено со всеми ещё до начала похода. Женщины испугались, это верно. Вальгерд даже попыталась напасть на кого-то из воинов, но её быстро вразумили не ввязываться. А к Диссельв вовсе никто и пальцем не притронулся, иначе пришлось бы отвечать перед самим Радвальдом. Рабынь забрали, и пригожую служанку конунговой дочки в придачу. Теперь будет услаждать кого-то из хёедингов: Ингольв даже не знал, кто увёз её в своё поместье. Но на этом всё.

– О чем ты говоришь, Железное Копьё?
– чуть поразмыслив над его словами, поинтересовался отец.

Уже собравшиеся кругом люди возмущённо загомонили, чуя неладное. Фадир окинул толпу взглядом, задержался на ком-то, усмехнувшись. И продолжил:

– А то ты не понимаешь. Я вернулся с вейцлы и узнал, что мои жена и дочь мертвы. И убил их никто иной, как ты, Белая Кость. Пусть и не своими руками. Есть у меня и свидетели. Они всё видели.

– Я не поверю словам твоих свидетелей. Потому как знаю правду, - звенящим от возросшего гнева голосом, вдругорядь возразил конунг.

– Я знаю, что есть среди твоих людей те, кто может подтвердить мои слова. И, если есть в их сердцах хоть капля смелости и справедливости, пусть они расскажут правду.

– Такой чуши я сроду не слыхал, - рассмеялся Радвальд.
– Клянусь богами, ты проел и пропил на вейцле весь ум, если считаешь…

– Я могу подтвердить, - раздался из толпы скодубрюннцев возглас.

Ингольва аж передёрнуло, когда он узнал голос Эйнара. Как такое возможно? Он тоже вдруг лишился разума? Но воин вышел вперёд, а за ним - ещё с десяток мужей, что пришли за ним из херада его отца на службу Радвальду.

– Эйнар, ты что?!
– поражённо выдохнула Мёрд.

Ингольв обернулся, почувствовав её смятение. Воительница смотрела на брата расширенными глазами, а её нижняя губа чуть подрагивала от обиды и потрясения. Но тот лишь отмахнулся, и не взглянув на неё.

– Я только хочу остаться честным перед взором богов. А мои соратники готовы сказать всё то же, что я, потому как находились там вместе со мной.

– Ты что же мелешь, ублюдок?
– не выдержал старший сын Радвальда - Альрик.

Но конунг вскинул руку, останавливая его. Тяжёлый взгляд ударил воспитанника в спину

– Пусть говорит, если есть, что сказать. А уж боги рассудят.

Ни одна мышца не дрогнула на лице Эйнара. Он встал между конунгами, а воины -за его спиной. Инголье безуспешно пытался поймать взгляд побратима и всё ждал, когда разверзнется земля и поглотит его ещё до того, как он осмелится сказать неправду Но твердыня и не шелохнулась, а потому Эйнар заговорил, и каждое его слово звучало твёрдо и уверенно.