Проклятие валькирии

Счастная Елена

– Есть, - неожиданно согласилась Рунвид, будто разглядывание рун изменило её мнение.
– Ты ведь ульфхеднар? Или не успел им стать?

– Не успел, - Ингольв даже чуть сник.
– Пришлось бежать из поместья.

– Так вот. Став ульфхеднаром и пройдя посвящение, ты, возможно, сможешь пережить разрыв. Если мы успеем до того, как снадобья отпустят твой разум.

– И как же я пройду посвящение?
– всплеснул тот руками, снова усаживаясь подле хранящего молчание Лейви.
– Кто назначит мне испытание, и где я возьму нужные травы?

–

За это не беспокойся. Есть у меня те, кто поможет. Если ты не побоишься ступить на этот путь, - Рунвид сложила руки на коленях и откинулась на спинку кресла.
– Даже тогда я не могу обещать, что ты выживешь. Но помни, что тогда твоя судьба переменится. И тебе придётся бежать от Асвейг, как от огня.

– Почему?
– викинг нахмурился ещё сильнее, словно эта мысль его вовсе не радовала.

Сердце Асвейг забилось быстрее от накатившего вдруг разочарования и предчувствия вовсе не доброго предсказания.

– Потому что, если ты станешь ульфхеднаром, покровителем твоим отныне будет Фенрир. Ты не можешь это выбрать. Как он, ты сожрешь солнце, что греет многих. А останешься с Асвейг, что находится под дланью Хель, вы уничтожите мир, в котором живёте, - вёльва помолчала, раздумывая.
– Помощниками вашими станул Локи, - она указала на Лейви.
– И пёс, что хранит царство мёртвых - Гарм, - её палец ткнулся в сторону Гарара.
– Больше ничего не скажу. Но, если найдёте в себе силы разойтись в разные стороны, то проживёте свою человеческую жизнь так, как должно.

Воцарилась страшная тишина. Даже Лейви и Гагар, которые, верно, не ожидали, что станут свидетелями столь мрачных пророчеств, а уж тем более, что окажутся в них замешаны, совсем понурились. Асвейг вдохнула, вспомнив, что надо дышать и ответила на взгляд Ингольва, что тот никак с неё не сводил всё то время, как вёльва говорила.

– Я согласен, - уронил он, кажется, ничуть не обдумав такие важные слова.
– Без того, что нас сейчас связывает, уйти будет проще, ведь так?

Вёльва только усмехнулась.

– Сам узнаешь.

– Мне тоже есть, о чём с тобой поговорить, Рунвид, - наконец отозвалась Асвейг, стараясь не думать больше о том, что касалось Ингольва. Свою судьбу ей тоже важно узнать, иначе она и в одиночку натворит бед.

– С тобой, моя девочка, мы поговорим вечером, - старуха накрыла её ладонь своей, таким знакомым, привычным жестом.
– А сейчас у меня к вам есть одна просьба. Раз уж вы все мои гости, нужно бы сходить на торг. Честно скажу, кормить троих мужчин мне и нечем.

Она виновато и обезоруживающе улыбнулась. Асвег хотела было настоять на своём, но поняла вдруг, что и эта просьба вёльвы не случайна.

– Мы купим всё, что нужно, - поспешно встал со своего места Лейви.
– Мне лично надо продышаться, а то в обморок скоро упаду, как девица на сносях.

Совершенно обескураженно озираясь, встал и Гагар, готовый идти с ним куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Ничего не оставалось делать, как, оставив в доме вещи, идти с мужчинами.

На торге, как всегда, оказалось людно. Горожане пополняли

съеденные за зиму припасы: нового урожая теперь нескоро дождёшься, Больше всего налегали на привезенную с юга и с датских земель пшеницу. Ингольв тоже встал рядом со сваленными в кучу мешками с зерном, прицениваясь и размышляя. Лейви, презрительно хмыкнув, ушёл к прилавкам с рублеными овечьими и даже коровьими тушами, над которыми вовсю вились мухи, но нюхнув исходящего от них запаха, поспешно вернулся к побратиму.

– Лучше возьмём вяленого, - он подмигнул Асввеиг, а та молча с ним согласилась.

Гагар, придирчиво оглядывая товары, принялся торговаться вперёд Ингольва: Оттар часто брал его с собой на рынок. В деле выбора провизии он успел поднатореть.

– Асвейг!
– прозвучал вдруг среди общего гомона звонкий оклик.

Она замерла, размышляя, не стоит ли прикинуться глухой. Цепкие тонкие пальцы схватили её за плечи. Стоило развернуться, как лицо накрыли светлые локоны, а шея оказалась в кольце крепких объятий. Борга наконец отпустила её и удивлённо оглядела с головы до ног. Да, удивиться тут было чему. Мало того, что рабыня, так ещё с дороги больше на потрёпанную тряпку похожа, чем на человека.

– Ты знаешь, сколько я плакала, когда узнала, что тебя увезли викинги?
– так натурально всхлипнула девушка, что Асвейг ей почти поверила.

Захотелось спросить, чего тогда не приехала, не попыталась выкупить или попросить об этом Уну. Да зачем? Что это теперь изменит?

– Как видишь, я жива, - подумывая, как бы поскорей отговориться от бывшей подруги, пробормотала Асвейг.
– Я рада, что с тобой всё в порядке.

Борга вдруг помрачнела и дёрнула плечом.

– Я же недавно дочку родила, - она снова улыбнулась.
– Хочешь, пойдём, я тебя с ней познакомлю?

– Ты вышла замуж? Кто же отец, - Асвейг вдруг почувствовала, что действительно за неё рада.

И даже стало стыдно за обиду, которая не позволила приветствовать Боргу так же, как та приветствовала её. Может, она просто не смогла приехать. Или не пустили родичи.

– Я не знаю, кто отец, - девушка развела руками.

Асвейг не стала больше ничего выспрашивать да и захотела тут же откусить себе язык за неосторожный вопрос. Борга осталась жива тогда и не попала в рабство. Но и ей осталось напоминание о дне, когда на Гокстад напали викинги.

– Прости. Я в Гокстаде не надолго и зайти в гости не могу. Но как только вернусь сюда, то обязательно навещу вас с дочкой.

– А как же ты тут оказалась? Получается, врали всё, и ты свободна?
– Борга погладила Асвейг по плечу, будто ещё не до конца верила, что видит её живой.

– Не совсем, - вздохнула та, поглядывая на Ингольва, который уже, сторговавшись за несколько солидных мешков разного зерна, махнул ей рукой, подзывая.
– Но скоро всё изменится.

Борга оглянулась, пытаясь понять, на кого та смотрит, и округлила глаза, заметив бастарда, а рядом с ним и Гагара, который выглядел очень довольным: видимо сумел хорошо сбить цену.