Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери!
Шрифт:
Дверь за магистром гулко хлопнула, и Граймс, насвистывая, вернулся к моему затылку. Все в голове нервно вздрагивало при каждом его прикосновении. Он будто постукивал крошечным металлическим молоточком по извилинам. По коже бродил холодок, я ежилась и морщилась.
– Мисс Лонгвуд, подайте сшиватель энергетических потоков, – пробормотал под нос. – В правом верхнем ящике.
Девушка, уже снова успевшая уплыть взглядом за окно, дернулась, услышав свое имя. Ожесточенно тряхнула головой, выгоняя не то мысли, не то
Хорошенькая, даже очень. Большие зеленые глаза, изящный носик, россыпь золотых веснушек. Мертвенная бледность удивительным образом выявляла ее хрупкие черты.
– Шустрее. Вы нынче чрезвычайно рассеянны, Алисса, – без энтузиазма отчитал ее док. – Я не для того забрал вас из Тарлинской лечебницы, чтобы…
– Простите, сир, – выдохнула ассистентка, с силой растирая необычно серое, безжизненное лицо. Подбежала к шкафу у стола, достала ужасающий металлический прибор. Не пора ли завязывать с диагностикой? – Я задумалась…
– Прекращайте заниматься этим неблагодарным делом. У нас и без вас передозировка теоретичек на квадратный метр, – проворчал док, принимая из белых рук сшиватель. И с тяжелым выдохом опуская его на кушетку. – Так-с, сиры, мисс и теоретички… Кажется, я слегка переусердствовал.
– Альвар! – из уст Эльзы его имя звучало как ругательство.
– Выпишу вам сегодня освобождение от лекций, мисс Ламберт. Кто проводит девчонку в спальное крыло, чтобы не растянулась по дороге?
– Я, – подался вперед мастер проклятий, отпихнул Граймса и аккуратно стащил меня с кушетки.
Глава 15
Глава 15
Из кабинета мы вышли практически в обнимку. Рэдхэйвен придерживал меня за поясницу, а я аккуратно опиралась на его плечо. Но едва мы миновали последнюю палату и отдалились от целительского крыла, я отпрянула от проклятого мастера, словно обожглась всем телом.
Нервно скомкала юбку, не зная, куда подевать освободившуюся руку, и припустила дальше по коридору. До ученического корпуса путь неблизкий, сил у меня немного, но ползти впритирку к этому мужчине я больше не могла.
Потому что меня трясло. Потому что «молоточки» Граймса расшатали остатки и без того неустойчивой психики. Потому что до меня наконец дошло. Все, вообще все.
Вот этот самый мужчина оставался в моей спальне те семь ночей. Один на один с бредящей мной, моей сорочкой и розовым бельем с оборками. И как он этим богатством распорядился – знает лишь Варх. Ну, может, еще Тьма – она там тоже присутствовала.
Рэдхэйвен ночевал со мной. В моей постели. Вытягивал темный яд, а потом…
Проезжий придворный хитанец… Диккинс подтвердил, а он не трепло. И сны мои путанные легко находили свое подтверждение, стоило только опустить взгляд на сильные загорелые пальцы.
Да
– Мисс Ламберт, вы в порядке? – с отстраненной учтивостью бросил мастер, и захотелось заорать, что ни в каком я не порядке. Вообще нет!
Почти уверена, Рэдхэйвен знает все те ругательства, которые мне в уши по ночам забивались. Наши аквелукские работяги так не закручивают, и сама бы я не додумалась.
И раз синяки и укусы мои – ровно в тех местах, где меня в снах кусали и щупали… То самый первый вывод – что они именно от щупанья и кусания возникли. Чертовски логичный, к прискорбию.
Ты теоретик, Эйви. Аналитик магии. Давно пора вспомнить, что первый напрашивающийся вывод обычно самый верный. Значит, и в снах была неприлично большая доля правды. Тоже неприличной. И никакие это не фантазии.
С чего бы мне фантазировать о жутком проклятийнике Ее Величества? Вот она пускай и фантазирует, если ей очень хочется. Пока он тут в чужих спаленках прохлаждается на розовых простынях.
Меня снова затошнило, я оперлась о стену и нагнулась над каменной урной. Но все мои страдания остались при мне. Вместе с завтраком. Гадство.
– Граймс переусердствовал, – сокрушенно признал Рэдхэйвен и подал мне руку.
– Не трогайте меня! – вскрикнула, сама себе удивляясь, и отпрыгнула от мужика затравленной виррой.
Потрогал уже. Хватит с меня впечатлений.
– Эйвелин…
– Не может этого быть. Не может…
Может, Эйви. И было именно так. Сколько еще ты планируешь бегать от правды?
Голова кружилась. Только теперь я окончательно призналась себе: он был там. В моей постели. Все семь ночей. Без рубашки, без этого своего парадного одеяния… Быть может, и вообще без всего. Мамочки!
Прикасался, прижимал к себе, забирался вот этими самыми пальцами под сорочку. Кусал, сжимал, «лечил» Варх знает как… Трогал меня всю. Везде. Совершенно незнакомый мужчина. А мне теперь с этим знанием как-то жить?
Тьма! А я ведь так славно держалась последние пару дней. Даже перестала считать себя спятившей. Мало ли что придет в бредящее, измотанное темным ядом сознание?
А теперь совсем расклеилась. Тряслась, как мокрая вирра среди зимы. Пялилась на магистра, жалобно подвывая. Губы дрожали, зубы отбивали чечетку. Мне так дурно не было, даже когда я в лесу поскользнулась и в студеное болотце плюхнулась.
– Тише, тише. Успокойся, – он вдруг рывком приблизился и прижал меня к себе так крепко, что не вырваться. – Все не так кошмарно, как кажется.
– Откуда вы знаете, как мне кажется? – бросила с вызовом, стирая с щеки выкатившуюся слезу.