Проклятые сны
Шрифт:
— Не дергайся!
Тут же скомандовал Вел, продолжая прижимать тряпицу к моей шее. А я с трудом удержалась, чтобы не показать ему язык. Такой сосредоточенный, серьезный, куда деваться!
Но послушно замерла. Ребячество сейчас уж точно неуместно.
— Держи! — Мне вручили еще один бутылек, в котором плескалась очередная жидкость непонятного цвета. Что-то среднее между болотной водой и чайной заваркой. А еще через секунду я порадовалась, что все склянки были из темного стекла. Мне искренне не хотелось знать, из чего ЭТО сделано. В какой-то момент показалось, что там обязательно должен плавать чей-то глаз. И
— Давай теперь с тобой разберемся, — обратился Вел к Касту, делая знак снять пострадавшую куртку. Честно говоря, на мой взгляд, безвозвратно уничтоженную. Но учитывая, что под ней у Каста наблюдалось только голое тело, имело смысл немного снизить собственные требования к категории «приличности» одежды.
— Закончи с ней сначала, — недовольно пробурчал Каст, аккуратно принявшись стягивать рукав со здоровой руки, — я подожду.
— Ага, подождет он, — фыркнул друг, снова нахмурившись, — вся рука изодрана, скоро сам свалишься, и что тогда делать с тобой в лесу прикажешь? До «Подковы» еще сутки, если поторопиться.
Каст не ответил.
А Вел, тем временем, повернулся ко мне.
— Тем более, что Дара уже сама вполне справится. Так ведь?
Я с готовностью кивнула. И получила в ответ полуулыбку, едва не поперхнувшись от неожиданности. Потому что она была такая… нежная, что ли?
Тьфу, ты! Ловелас несчастный! Наверняка всех баб такой соблазняет!
Но меня-то зачем?
Тем временем, Каст успел с тихим шипением стянуть и второй рукав. Кровь кое-где успела подсохнуть, и процедура явно не доставила ему удовольствия.
А я едва не охнула от открывшейся картины, хотя и предыдущий вид пугал. На руке, от самого плеча, красовались три глубоких разреза сантиметров в сорок каждый. Они до сих пор кровоточили, а с верхнего пореза так и вовсе сбегала темная струйка в непрерывном режиме, срываясь частыми каплями на землю с кожи на запястье и с пальцев. И как он только не истек кровью, пока я тут рыдала, а затем подпрыгивала от ерундового ожога?
Стало так стыдно, что краска залила все лицо до самой груди, а воздух, казалось, нагрелся градусов на тридцать, обжигая легкие. И самое страшное во всем, что это по моей вине! И зачем я только помчалась к этой девке? Если бы не повела себя так безрассудно, то и парни бы не пострадали! И еще Вел заметно морщился, опираясь на правую ногу. Судя по тому, что крови не видно, подвернул стопу, но я и не врач…
— Терпи! — Короткая команда, куда более резкая, чем мне, но в том ли дело…
Каст не может сдержать полный боли стон, белея на глазах, когда Вел безжалостно капает из склянки на раны. Я даже подумать боюсь, что рыжий при этом испытывает. И смотреть не могу. И отвести глаза выше моих сил…
Машинально подаюсь вперед и обхватываю ладонью его судорожно сжатый кулак здоровой руки. И чуть поглаживаю, всей душой желая сгладить муку. И ловлю благодарный взгляд вкупе с вымученной улыбкой, на миг тронувшей все еще чересчур бледные губы… А еще через три минуты кулак разжимается, ложась поверх моих пальцев, возвращая немудреную ласку.
Вел продолжает обрабатывать раны, но Касту уже заметно лучше — самое страшное позади. И хоть я и замечаю, что его периодически сотрясает в волнах мелкой дрожи, цвет у лица уже не такой пугающий, да и дышит он куда спокойнее.
Вот только мою руку так и не отпускает…
— Ну, чего ты
Я от неожиданности отшатываюсь, а пальцы высказывают из плена чужой ладони. Хозяин ладони явно против — успеваю заметить недовольный взгляд в сторону Вела. Да и мне становится как-то неуютно — тон Вела оказался грубым и резким, напугав.
Впрочем, в каком-то смысле он прав — пузырек с зельем все еще в моей руке, а лечение желательно закончить. Особенно учитывая открывшийся факт того, что мое бессмертие в этом мире явно преувеличено собственной фантазией.
Хотя странно… куда же тогда исчезла рана от стрелы?
Мысль пугает, и я отмахиваюсь от нее. Не хочу думать об этом. Не хочу и пока не буду. Все это слишком… мне нужно еще немного времени…
Поэтому резким движением сдергиваю деревянную затычку с емкости и подношу содержимое к носу. Чтобы тут же поморщиться — запах вполне соответствовал внешнему виду зелья. Кисловато-травяное с легким оттенком брожения, и не легким — тухлятины. Бр-р-р-р…
Но, выбора все равно нет. Не истерить же теперь по этому поводу. Тем более, что альтернативы нет. Да и парням я доверяла — раз сказали, что можно, значит не отравлюсь.
Глубокий вдох, резкий выдох, как перед прыжком в воду…
— Дара! — В унисон такое громкое и испуганное, что сердце замирает на высоте удара. — Проклятье!
А в следующую секунду, за миллиметр от моих губ, сильным движением у меня из рук вышибают склянку, а я падаю на землю, сбитая крепким чужим телом. А еще через миг, открыв глаза, встречаю темные глаза напротив. Мои руки прижаты к земле, а дышать тяжело из-за разницы весовых категорий. Впрочем, этого почти не замечаю. Лицо Вела настолько близко, что я чувствую его частое дыхание на своих губах, а вокруг зрачков вижу яркие вкрапления золотистого и зелени. И все это странным теплом отзывается во всем теле…
Глава 24
Молчание затягивалось. Я понимала, что нужно что-то сказать, спросить, хотя бы шевельнуться, но не могла. Все это произошло так быстро, так неожиданно. Но почему же я стараюсь даже дышать тише, не в силах отвести взгляд от завораживающих радужек напротив?
Впрочем, Вел тоже не торопится ни вставать, ни ругаться. А ведь я видела, что хотел. Злость на его лице научилась распознавать лучше всего. Только вот она испарилась, и что сейчас творилось у него в голове мне было непонятно. Почему-то казалось, что он растерян, а еще больше — удивлен. Вот только чем? Явно не неровностями моей кожи, которые можно было рассмотреть до самого мелкого сосудика. Но парень смотрел на меня, словно видел впервые. Видел, и сам себе не верил…
Так или иначе, но наши носы почти соприкасались, а пальцы Вела странно дрогнули, чуть сжимая мои ладони…
— Кхм, — выразительное покашливание Каста прозвучало ярче выстрела над ухом. Мы с Велом вздрогнули синхронно, а странный флер оцепенения рухнул, заставив нас неуклюже забарахтаться в попытках встать. Я почувствовала, как лицо вспыхнуло жаром, выдавая всю неловкость, которая накатила разом, не дав ни шанса изобразить, будто ничего не произошло.
— Вел, ты настолько устал, что встать не можешь? — Едкий сарказм Каста не услышал бы только глухой, а я зажмурилась, быстро перекатившись на бок. — Так иди, отдохни, я сам все доделаю. А то пока ты тут валяешься, все заново придется начинать!