Проклятые земли Трэурана
Шрифт:
Гном, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу, хмуро кивнул.
— Если я узнаю, что ты замешан в побеге… — брови Ямета угрожающе сдвинулись.
— Какой побег? О чем ты вообще? — глаза Коэна светились искренним недоумением.
Стражник после недолгого раздумья опустил меч и исподлобья посмотрел на Коэна.
— Если я узнаю… — угрюмо повторил Ямет, уперевшись кулаком в грудь Коэна.
На лице Коэна не дрогнул ни один мускул. Стражник, не пряча клинок, мрачно махнул головой в сторону мерцающей в свете факела лестницы.
Закручивающийся
Едва ступив на ровный пол, Ямет с размаху пнул стул под задремавшим на нем охранником, отчего тот, подскочив как ошпаренный, принялся лихорадочно перебирать ключи на связке, отыскивая надобный. Дрожащими руками охранник открыл тяжелую, железную дверь тюремной камеры и, потупив взгляд, отошел в сторону. Не произнеся ни единого слова, Ямет грубо втолкнул Коэна и Стига внутрь. Дверь с грохотом захлопнулась.
Внезапно нахлынула непроницаемая, кромешная тьма. Промозглый воздух подземелья ощущался настолько плотным, что создавалось впечатление, будто его можно зачерпнуть в ладони. Едкий, тошнотворный запах, казалось, просачивался не только в нос, но и сквозь кожу, вызывая муторное состояние дурноты.
Спустя некоторое время зрение постепенно стало возвращаться. Оказалось, что тьма не такая уж кромешная, и сквозь небольшие отверстия в потолке пробиваются рассеянные лучи света.
На удивление просторная камера создавала отвратительное ощущение неуютности и пустоты. Впрочем сложно было ожидать чего-то иного от застенок, заточение в которых способно сломать любого, даже самого стойкого узника.
Неуловимое чувство незащищенности заставляло Коэна и Стига искать взглядом укромное место, где можно спрятаться, переждать, отсидеться.
— Ну и вонища. — Коэн тряхнул головой, пытаясь отогнать сосущее под ложечкой беспокойство.
— Это просто вонь, вонище в гнезде карритара было. — закрыв ладонью нос, прогундосил Стиг.
Немного оклемавшись, Коэн осмотрелся по сторонам. Камера была настолько огромной, что даже привыкшими к полутьме глазами сложно было разглядеть ее дальнюю стену.
Все вокруг сливалось в неясные контуры, в которых с трудом угадывались такие знакомые предметы. Мешки, лавки, стол… силуэты приближающихся людей… или это только кажется?
Стиг направился к ближайшему к двери мешку и, наклонившись, принюхался. От жуткой смеси запаха гнилой соломы, мочи и тухлого мяса у гнома закружилась голова.
— Я на этом дерьме спать не буду. — Стиг пнул ногой тюфяк, ткань которого с легкостью расползлась.
— Конешшно не будешш. — прошепелявил из темноты сиплый голос. — Это мое мешшто. — И то
— Твою ж за ногу. — ругнулся Коэн и без лишних слов зарядил кулаком в едва различимую во тьме физиономию.
— Эй, полегче, рубака. — вперед выступил коренастый коротышка и, задиристо тряхнув увенчанной всклокоченным пучком белокурых волос головой, рявкнул. — Совсем озверел?!
— Давай и карлику влупим. — раззадорившийся Стиг потряс кулаком.
— Я тебе влуплю. — дерзко сплюнул коротышка и внезапно заорал, растопырив пальцы. — Ты что-то имеешь против карликов, мордатый?!!!
Стиг, весело хохотнув, схватил пятерней копну на голове коротышки и швырнул его на тюфяк.
— Ну все, ты труп! — разъяренно забасил карлик и, подхватившись, боднул гнома в живот.
— Ах ты ж облупок нестроганый! — гаркнул Стиг и отвесил по лбу агрессора тяжелый тумак.
— Вот теперь точно все, ерпыль рыжая! — коротышка скакнул от возмущения и принял боевую стойку, выпятив вперед широкий морщинистый лоб.
— Мунди, фатит! — прошепелявил беззубый, оттягивая раздухарившегося забияку.
— Мунди, тебе же сказали — «фатит». — издевательски ухмыльнулся Стиг.
— Сигизмунд! — карлик рассерженно оттолкнул шепелявого здоровяка. — Не называй меня Мунди!
Громила, потупив взгляд, виновато опустил плечи.
— А вы чего уставились?! — заорал карлик и принялся пинать трех косматых, замурзанных ротозеев, бестолково таращащихся на Коэна и Стига.
— Надо было помогать! Как я вас учил?! — не унимался карлик колошматя ойкающих, вяло уворачивающихся от тумаков оболтусов.
Буцнув по лодыжке самого стойкого сокамерника, коротышка успокоился и обессиленно завалился на свой тюфяк.
— Тупицы… Чертовы тупицы… — обиженно ворчал себе под нос Сигизмунд, распластавшись на потрепанном мешке.
Коэн протянул руку сварливому карлику, предлагая ему подняться:
— Коэн.
— Мне-то что? — надувшись, капризно фыркнул коротышка, проигнорировав примирительный жест.
— Ты на Стига не серчай сильно, он впотьмах сразу не разобрался. — невозмутимо продолжил Коэн, похлопав гнома по спине.
— Пусть сердится, делов-то. — Стиг равнодушно выколупал грязь из-под ногтя. — Влеплю, если будет зарываться.
— Я сейчас пальцем кивну и они тебя отлупят. — пообещал Сигизмунд, махнув в сторону своих ротозеев, явно не разделяющих его уверенности.
— У тебя случайно нет брата? — Коэн внимательно присмотрелся к передернувшемуся лицу коротышки. — Больно ты похож на Даниэля, кажется так его зовут.
— Нет у меня никакого брата. — зло отрезал Сигизмунд.
— Мунди, это жже он о тфоем бгате — искренне удивился здоровяк, размашисто всплеснув руками. — Они тожже попутали тебя ш ним, как и штгашники. Мунди шидит жа бгата.
— Бодо, чего ты какой тупой? А? — коротышка презрительно прищелкнул языком, затем, приподнявшись на цыпочки, процедил — Тот надутый прыщ мне не брат. Не хочу даже слышать его имени.