Проклятые земли Трэурана
Шрифт:
— Вот. Молодец, малыш, все в порядке. — подбадривающе зашептал гном, пока Коэн как мог продолжал изображать драку.
Стражники, заподозрив неладное, перестали галдеть и начали понемногу приближаться.
В этот момент Ямет очухался и, подняв гнома за шкирки, швырнул в своих сослуживцев, затем, лягнув ногой в живот Коэна, толкнул его на землю.
— Схватить их! К смотрителю! — рявкнул громила пока его сослуживцы грубо скручивали нарушителей порядка.
— Может прикончить, чего возиться с этим отребьем? —
— Мы ж солдаты, а не конвойные. — согласно кивнул помогающий ему дорн.
— Я сказал, к смотрителю. — жестко процедил Ямет. — Скоро навоюетесь, веллорийское войско совсем близко.
— Что?! — не удержавшись воскликнул Коэн.
— Закрой пасть, пока не повыбивал тебе зубы. — зло прошептал громила.
— Это слухи. — коренастый манориец подтолкнул гнома к воротам. — Говорят уже за болотами стоят, но я не верю.
— Поверишь, когда клинок проткнет твое свиное брюхо. — дорн задиристо оскалившись, лизнул лезвие ятагана.
Послышался тихий стук. Лиара, положив руку на эфес анеласа, бесшумно приблизилась к двери. Стук повторился. Волшебница, не проронив ни звука, прижалась к стене, затем резко распахнула створку и, с мечом наперевес, выскочила в коридор.
— Надо уходить. — на лице Умрода ни дрогнул ни один мускул, не смотря упиравшееся в горло острие клинка.
— С какой стати? — мрачно спросила Лиара, не опуская анелас.
— За тобой идут. Надо уходить. — ровным голосом повторил Умрод.
— Почему я должна тебе верить? — волшебница испытующе посмотрела эльфу в глаза.
— У тебя нет выбора. — Умрод, игнорируя выставленный меч, отклонился и вошел в комнату.
После недолгих колебаний Лиара подошла к неподвижно лежащему Альдо.
Эльф пристально оглядел гнома и, не обнаружив ни следа от черной пошести, удовлетворенно кивнул:
— Его можно забрать.
— Тебя забыла спросить. — Лиара принялась бережно тормошить гнома.
— А? Что? Где я? — слабым голосом спросил Альдо.
— Все в порядке, нам надо уходить, здесь небезопасно. — волшебница подхватила гнома под руки, помогая ему подняться.
Умрод суетливо подбежал к двери и выглянул в коридор:
— Быстрее. Они рядом.
— Кто они? — раздраженно спросила волшебница.
— Загонщики. Дорны. — сухо промолвил Умрод и, сглотнув комок в горле, испуганно добавил. — И псы Алазара.
Понимая, что из эльфа ничего толкового не вытянешь, Лиара подвела пошатывающегося гнома к выходу.
— Где топор? — заплетающимся языком пробормотал Альдо. — Я не пойду без него.
— Держи. — волшебница подала гному оружие, понимая, что без него упрямца не вытолкать наружу.
— Какой тяжелый. — рукоятка топора едва не выскользнула из ладони Альдо.
На улице, где-то совсем близко, послышался душераздирающий
Умрод, навалившись плечом, проломил наспех заколоченную боковую стену коридора и, быстро растянув доски, выскочил на улицу. Вслед за ним, поддерживая нерасторопно ковыляющего гнома, выбралась Лиара.
— Алазар… Близко… — испуганно прошептал эльф и скрылся в темном переулке.
Сцепив зубы, Альдо неуверенной поступью упрямо двигался дальше. Гном изо всех сил старался не останавливаться, однако его дрожащие, путающиеся ноги, подгибались при каждом шаге. Идти становилось все труднее.
Позади снова послышался раскат леденящего душу лая. Настойчивый топот ног преследователей становился все ближе.
Глухое эхо каждого шага болью отдавалось в раскалывающейся голове Альдо. Вдобавок этот невыносимый, жуткий лай, топот, крики! Мир вокруг Альдо завертелся и он рухнул на землю.
Лиара, отчаянно старавшаяся удержать грузного гнома на ногах, споткнулась и упала следом за ним.
— Брось меня. — Альдо хрипло закашлялся.
— Черта с два. — Лиара, сжимая в одной руке анелас, а в другой шар экзальта, повернулась в сторону, откуда неумолимо приближался шум погони.
Осмотревшись по сторонам, волшебница обнаружила, что Умрод куда-то исчез.
Через мгновение из-за угла, один за другим, показались преследователи. Дюжина дорнов, громко выкрикивая что-то нечленораздельное, выбежали прямо на Лиару. Остановившись в нескольких десятках шагов от волшебницы, они замерли в напряженном ожидании.
Истошно лая и звеня цепями, из переулка выскочили два исполинских черных пса. Гремя могучими лапами по деревянным настилам, они стремительно неслись вперед. Дорны поспешно расступились. Глядя на свирепых, разъяренных животных, казалось, что те неуправляемы и готовы разорвать беглецов в клочья.
Вдруг послышался громкий выкрик и псы послушно остановились. Клацая мощными, острыми клыками, по которым вязким потоком стекала вспенившаяся слюна, они озверело мотали огромными, взъерошенными головами. Их совершенно белые, мутноватые глаза завораживали своей холодной, могильной пустотой; всевидящий и одновременно слепой взгляд ужасал своей злобой и неудержимой жаждой крови.
Вслед за псами, размеренно шагая, шествовал высокий, худощавый эльф в изящных нефритовых доспехах. В одной руке он крепко сжимал тонкую, длинную цепь, служившую поводком, сдерживающим озверевших тварей, а в другой — резной, увенчанный полумесяцем посох. По мере приближения эльфа, цепь дивным образом укорачивалась, сохраняя свое натяжение.
На костлявом лице эльфа, обтянутом тонкой, словно пергамент, кожей, белели точно такие же, как и у псов, бездушные, лишенные зрачков глаза. Остриженная наголо голова остроухого была покрыта мелкими надписями и иероглифами, повторявшими контур его черепа.