Прокурор
Шрифт:
Евгений Иванович опустил новую штору.
По дороге в город он вдруг протянул шоферу ладонь:
– Дай пять...
Виктор пожал ему руку.
– Да-а, - протянул Анегин, - если бы не ты, наломал бы я дров!
– Это точно, - кивнул Берестов.
– Ох и аппетитная же, стерва!
– Евгений Иванович судорожно вздохнул.
– Клевая девка, - согласился шофер.
– Куда?
– К Боржанскому на дачу... Только Герману о том, что было в лиманах...
– Анегин положил руку на плечо шофера.
– Ни гу-гу,
– Железно.
– За мной должок, - уже совсем весело произнес Анегин, хлопнув Берестова по плечу.
– А за Казаком долг не пропадает никогда!
Подъехали к даче Боржанского. Анегин вышел из машины.
Пес, звеня цепью, огласил окрестность злым лаем. На крыльце появился Герман Васильевич. В дом с Анегиным они заходить не стали, а исчезли в саду, где говорили минут десять.
Потом вышли и сели в "Волгу".
– По домам, - устало приказал Анегин и, когда машина тронулась, продолжил, видимо, прерванный ранее разговор: - Так что, Герман, с крахмалом ни хрена не получилось.
– Уму непостижимо, - фыркнул Боржанский.
– Выбил в Москве золото, малахит, яшму, а этакую ерунду!..
– Я же не могу его родить! Знаю, что фиговина, а попробуй достать! Я и так, и этак. Чего только не предлагал. А плановичка уперлась: нет - и баста!
Они некоторое время молчали. Это молчание неожиданно нарушил Берестов:
– А какой крахмал нужен?
– Да все равно - картофельный, кукурузный, рисовый...
– ответил Евгений Иванович.
– И много?
– Хотя бы килограмм триста...
– Могу сделать, - предложил шофер.
– Нет, ты серьезно?
– встрепенулся Евгений Иванович.
– Дружок заведует складом на кондитерской фабрике. Только...
– Ну, за этим, - потирая палец о палец, сказал Боржанский, - дело не станет.
– Да ты, Витюня, просто клад!
– не удержался Анегин.
Когда подъехали к дому Боржанского, он, прежде чем выйти из машины, сказал шоферу:
– Разговор о крахмале - между нами.
– Могила. Витюня трепаться не любит, - весело откликнулся шофер. Вас понял.
– Понятливых мы ценим, - серьезно произнес Герман Васильевич и вышел из машины...
...Наутро Баринова проснулась с тяжелой, тупой головой.
"Господи, - подумала она, глядя на остатки пирушки, - что я вчера наболтала Анегину?"
И по мере того, как в памяти всплывали смутные, отрывочные воспоминания, ей становилось все муторней и страшнее.
"Это же надо было так напиться!
– грызла она себя.
– Опозорилась!"
Первым желанием было собрать вещи и уехать. Незаметно, чтобы никто не видел. Но она тут же отбросила эту мысль. Ведь не маленькая же девочка! Да и кто ей позволит сорвать столь ответственное задание?
Но больше всего смущало: как это она так опьянела от двух бокалов вина? Ведь раньше ей доводилось выпивать и больше, а такого не случалось...
* * *
Это обстоятельство очень
– Подсыпали Бариновой что-то в вино, я уверена, - сказала Инга Казимировна Измайлову, докладывая о ходе расследования.
– Можно теперь говорить о почерке, каким действуют Боржанский и компания. Тогда усыпили Зубцова, теперь одурманили журналистку...
– А что ей подмешали?
– спросил прокурор.
– Не знаем. Недопитая бутылка вина и бокал таинственным образом исчезли... Между прочим, эта история чуть не провалила операцию на фабрике.
– Да?
– покачал головой Измайлов.
– Вот видите, значит, надо спешить.
– А с другой стороны, если форсировать, можно испортить. Спугнем, Гранская улыбнулась.
– Козьма Прутков говорил: спеши медленно.
– И уже серьезно продолжала: - Кое-что выясняется из прошлого этих деятелей. Анегин отбывал срок в исправительно-трудовой колонии в Мордовии.
– Вот как!
– поднял брови Захар Петрович.
– Вы же говорили, что, по сведениям отдела кадров сувенирной фабрики, он перед законом чист.
– Говорила. Оказывается, он скрыл судимость. А сидел за то, что, будучи аспирантом в институте, в летние каникулы возглавлял студенческий строительный отряд и занимался махинациями. Не знаю, как он преуспевал в науке, зато по части махинаций с фиктивными нарядами развернул поистине титаническую деятельность. А деньги делил пополам с директором совхоза, который принимал фиктивную работу... На чистую воду их вывел "комсомольский прожектор", а затем - следователь и суд.
– А Боржанский?
– поинтересовался Измайлов.
– С этим пока неясно. Я вам говорила, что послала запросы в Министерство обороны и Союз художников.
– Захар Петрович кивнул.
– Из министерства ответили, что Боржанский действительно награжден орденом боевого Красного Знамени в 1943 году. А вот Союз художников до сих пор ответ задерживает. Выставлялся он со своими картинами или нет... следователь развела руками.
– До меня не доходит вот что, - сказал прокурор.
– С одной стороны прямо-таки образцовое предприятие, я имею в виду южноморскую сувенирную фабрику, - дисциплина, производственные успехи. А с другой стороны Боржанский и ему подобные! Как это совместить? Невольно задумываешься: может быть, радужные показатели - тоже липа?
– Все не так просто, Захар Петрович. Возьмем дисциплину, отсутствие мелких хищений, прогулов, пьянства и так далее. С этим я разобралась. На фабрике существует, попросту говоря, вышибала - бывший чемпион по боксу. Чуть что - кулачная расправа. Между прочим, так поступают и с теми, кто пытается спорить с администрацией. Вот почему никто не идет жаловаться в суд. Один рабочий не знал этого, и кончилось тем, что хотя суд и восстановил его на работе, но все равно ему пришлось подать заявление об увольнении по собственному желанию. Предварительно побывав в травмопункте.