Прометей. Возвращение
Шрифт:
– Ты так спокойно об этом говоришь…
– Когда мне исполнится двенадцать, я тоже буду их валить. Стрелять я уже умею. Мамка научила.
– А полиция куда смотрит?
– Нету у нас никого. Ни учителей, ни врачей, ни полиции. Мы мёртвых бандитов в шахту сбрасываем. Я мамке помогал семерых туда скидывать. И без меня она ещё возила.
– Зимой холодно?
– Люто!
– Чем же вы топите? Леса рядом с хутором не наблюдается.
– Здесь шахта недалёко. Там в отвалах угля полно. Я с тачкой хожу. Прошлым летом столько навозил, что нам ещё на одну зимовку хватит. Мамка в этот раз
– В «теплице»? А где она?
– Там, за речкой, – пацан неопределённо махнул рукой. – Отсюда не видно. В них когда-то много чего выращивали. Затем в город на продажу отправляли. Бабушка у меня там работала. А когда ледник пришёл, хозяева разбежались. Теперь в парниках сажают те, кто здесь живёт.
– И что там растёт?
– Всё. Там большие теплицы. А внутри них ещё маленьких наставили. Летом прогреваются хорошо. Картоху сажаем, буряк, морковку. Даже ягоды растут: малина, жимолость, смородина. Но в прошлом году мало чего выросло. Голодаем сильно. На грибах всю зиму сидели. Видеть их уже не могу.
–«Грибах»? Их тоже в теплице? – гость поддерживал разговор, продолжая чистить ствол винтовки.
– Нет, грибы мы в шахте. Ты женат?
– Чего это тебя так интересует?
– Нам мужик нужен. Чтобы мамке помогал. Трудно ей одной меня с Дашкой растить.
Шелихов по-доброму улыбнулся и вздохнул:
– Боюсь тебя разочаровать, но у меня есть невеста.
– Это плохо, – отчеканил по буквам свой вывод пацан. – А где она?
– Не знаю, – Ярик отложил ружьё в сторону. – Стоп, Павел, у меня идея. А не прогуляться ли нам с тобой в поле?
– Зачем это?
– Затем, что я заведу ваш генератор, если мы пригоним сюда аэросани.
Как это мне сразу в голову не пришло? Ведь с этого генератора можно снять ремень и поставить его на аэросани взамен порванного. В санях канистры с бензином. Заведу генератор, заряжу голофон и позвоню Маше. Последняя мысль особенно взбодрила.
Мать легко отпустила сынишку – идея с генератором понравилась. Шелихов рассказал Анастасии, что аэросани стоят километрах в десяти от хутора. Пешком по снегу далеко, а на лыжах – рядом. В ответ женщина поведала, что в самом хуторе связи нет уже давно, но если взобраться на ближайший террикон, то там сигнал ловится. Все жители хутора так и поступают.
В предвкушении телефонного разговора с Марой, Ярослав буквально летел на лыжах по снежной целине. Но тут же останавливался, вспоминая о Павле. Аэросани, как ни странно, нашлись быстро. Их сильно замело снегом, но на равнине этот снежный бугор просматривался издалека. С ремнём Шелихов тоже быстро управился. Он уже собрался опробовать свой снегоход в деле, но в это время обратил внимание на пацана. Тот стоял, оттопырив в сторону ухо, и напряжённо прислушивался. Изобретатель поинтересовался:
– Что случилось? Волки воют?
– Не знаю, стонет кто-то.
– Стонет?
– Ага, вон там. Поехали отсюда скорей. Это ледяные зомби.
– Какие? – усмехнулся Ярослав. – Ты их видел?
– Я – нет. А вот Терёха видел. Он никогда не врёт… – Пашка прислушался. – Во! Слыхал?
Шелихов и без подсказки уже услышал. Кто-то стонал. Совсем рядом стонал. Сделав несколько шагов в направлении
– А! – взвизгнул пацан. – Зомби! – и со всех ног бросился наутёк.
Через несколько секунд его и след простыл. Но он не успел пробежать и половины пути, как его догнали аэросани.
– Садись! – притормозив, крикнул Шелихов.
Но парнишка, помотав головой, отчаянно прибавил ходу.
– Как хочешь, – ухмыльнулся Ярослав.
Аэросани, взметнув вверх завесу снежной пыли, исчезли впереди. Пашка успел заметить: за санями на верёвке тащился пластиковый гроб, в котором лежали лыжи Ярослава и человек в незнакомой ему форме. Такую форму он видел только в раннем детстве в фантастических фильмах, врезавшихся в незамутнённую ненужной информацией память. «Это не зомби, – решил пацан. – Это инопланетянин».
Глава пятьдесят седьмая
18 апреля
Кабинет Калачова
Мистер Игл
Только что закончились доклады по выявлению «Паганини». Глобально были проверены биографии всех мало-мальски заметных политиков, учёных и просто популярных личностей. Отсеянных было много. Слишком много. Кто-то учился за границей, кто-то ездил туда в командировки, кто-то имел подозрительные контакты с иностранцами. Проанализированы были все публичные высказывания, переписка и информация, тайно извлечённая из личных гаджетов. Проверены все денежные потоки, не только тех, кто попал под подозрение, но также их родственников и знакомых до седьмого колена. Это сузило количество подозреваемых. Итого: тридцать восемь человек. Много, очень много. Как выявить из этой толпы Паганини?
Командор закончил изучение списка вероятных резидентов ЦРУ:
– Паганини, Паганини, Паганини… Что ж, давайте анализировать то, что у нас есть. Попробуем для начала пойти прямым путём. А вдруг? Кто из претендентов играет на скрипке?
Алиса скептически сморщила лобик:
– Проверяли. На скрипке играют, либо учились играть в детстве, одиннадцать человек из тридцати восьми.
– Ого, – качнул головой Калачов. – Прям, ундецимет.
– Патрон, боюсь спросить, что такое «ундецимет»? – слегка улыбнулась девушка.
– Ансамбль из одиннадцати музыкантов. А теперь скажи, кто-нибудь из них играл хорошо или профессионально?
– Никто, – повела головой Алиса. – Мы здесь без вас проанализировали «музыкальную» версию и пришли к выводу, что это маловероятное направление. Американцы вряд ли присвоили бы кодовое имя Паганини агенту, который виртуозно играет на скрипке. Во-вторых, все они посредственные скрипачи, поэтому при таком подходе агента скорее назвали бы «Шерлоком».
– Хорошо, что вы берёте инициативу в свои руки, – генерал не менял требовательной интонации в голосе и смотрел привычно тяжёлым взглядом. – Двигаемся дальше. У кого есть, хоть какие-нибудь идеи? Кого они могли назвать Паганини? Возможно, кто-то имел итальянские корни?