Проникновение
Шрифт:
Помолчав, Джуд произнес:
— Ладно. Допустим, что я — инвестиционный банкир и у меня есть важная ценочувствительная информация, из которой я хочу извлечь прибыль. Первое, в чем я даже не сомневаюсь, это то, что мне не удастся воспользоваться ни одним из своих обычных торговых счетов.
— Почему?
— Потому что за ними следят. Инвестиционные банки присматривают за торговыми счетами своих сотрудников. Одна сомнительная сделка — и сразу раздастся сигнал
— А что бы вы сделали?
Джуд пожал плечами.
— На его месте я завел бы себе тайный счет, желательно в швейцарском банке, и работал бы с ним.
— Счет в швейцарском банке? — Гарри подняла бровь. — Это что-то из разряда шпионажа и отмывания денег?
— Необязательно. Чтобы открыть счет в швейцарском банке, совсем не нужно быть преступником. Это может сделать кто угодно, если, конечно, он хочет, чтобы его денежные дела оставались в тайне.
— Значит, счет полностью анонимный?
Джуд покачал головой.
— Нет, это просто миф. Полностью анонимных счетов не бывает. Все швейцарские банки точно знают, кто их клиенты.
— А номерные счета? Я думала, они потому и номерные, что имя владельца нигде не всплывает.
— Оно и не всплывает. Но где-нибудь в банковских архивах обязательно хранится досье с именем и адресом клиента. Доступ к нему имеют лишь несколько шишек из руководства, но такое досье обязательно есть.
— И это досье секретно?
— О, совершенно секретно, — подтвердил Тирнан. Теперь, когда Джуд разговорился, он показался Гарри прямо-таки болтливым. — У швейцарцев предусмотрена уголовная ответственность за разглашение банковской информации о клиенте. При поступлении на работу банковские служащие подписывают в договоре специальный пункт о неразглашении банковской тайны. Они рискуют сесть в тюрьму за одно упоминание о том, что счет вообще существует.
Гарри подумала, что этого, пожалуй, вполне достаточно, чтобы помалкивать.
— А если иностранное правительство предоставит швейцарскому банку доказательства преступной деятельности одного из его клиентов, что тогда?
— Ну, у швейцарцев свои взгляды на то, что такое «преступная деятельность». Неуплата налогов или там споры о разделе имущества при разводе совершенно не производят на них впечатления. Но если речь идет о преступлениях, связанных с контрабандой наркотиков или инсайдерскими махинациями, они, скорее всего, пойдут навстречу.
— Ну а как же завести такой счет?
Гарри посмотрела в окно. Ландшафт внизу стал другим. Равнину, поросшую редким кустарником, сменили невысокие холмы; впереди замаячили плавные очертания Сахарной Головы. Они двигались
Джуд пожал плечами.
— Да, в общем, так же, как и любой другой. Заполняешь бланки, предъявляешь удостоверение личности — как правило, паспорт. В большинстве швейцарских банков нужно пройти еще и личное собеседование. Но, не считая секретности, все это похоже на любой другой банковский счет. Можно получить карточку «Виза», пин-карту для банкомата. Есть доступ к банковскому счету через Интернет.
— Значит, если у моего отца был один из этих счетов, он ездил для его открытия в Швейцарию?
— Или на Карибы. Или на Багамы, на Бермуды, на Каймановы острова. У швейцарских банков полно филиалов по всему миру, и всюду действуют одни и те же правила секретности.
Гарри подумала обо всех тех заокеанских деловых поездках, что совершил ее отец за годы работы банкиром, и сочла, что Карибы — более вероятный вариант, чем Европа.
— Но как же он распоряжался отсюда своим счетом? Как совершал сделки?
Если Джуд и заметил переход от гипотетических «что, если…» к прямой констатации того, чем занимался ее отец, то не подал виду.
— Если у вашего отца был номерной счет, то с ним, скорее всего, работал его персональный менеджер, — сказал он. — Или, как их еще называют, «менеджер по личным связям». Вероятно, ваш отец отдавал распоряжения своему персональному менеджеру по телефону.
— Не слишком ли рискованно? Кто угодно мог позвонить и сказать, что он — мой отец.
— Не совсем. Для удостоверения личности ему пришлось бы назвать номер счета и секретный код.
— Секретный код? — Опять шпионские страсти и двойные агенты. — Какой еще секретный код?
— Да какой угодно. Он мог, например, распорядиться, чтобы все его инструкции включали какую-нибудь конкретную фразу… Ну, не знаю… — Джуд покачал головой. — Скажем, «Микки-Маус». Или «Абракадабра». Короче, что угодно. Главное — чтобы об этом знали только он и его менеджер по личным связям.
Гарри искоса взглянула на Джуда.
— Прямо джеймсбондовщина какая-то, а?
— Но конфиденциальная.
Что мог использовать ее отец в качестве секретного кода? Что-нибудь простое, легко запоминающееся. Что-нибудь, связанное с самым главным в его жизни. Впрочем, в жизни у него было так много ипостасей: инвестиционный банкир, преступник, покерный игрок, отец… Само собой, совсем не обязательно именно в этом порядке значимости. Если честно, он был, пожалуй, куда лучшим покерным игроком, чем преступником.