Пропащие
Шрифт:
Чем более знакомыми казались изгибы дороги, тем сильнее Лобо теребил пальцами повод. Он мог сменить одежду на гражданскую, но снять форму означало сдаться смердам без боя. Феликс же, наоборот, спешил, пёстрые соколиные перья на его тулье могли вызвать ненависть только у того, кто сильно отличился по части убийств и воровства.
– Отец, слушай, – не выдержал капитан, – тут меня, мягко говоря, не жалуют, а нас всего двое.
Коронер покосился на Лобо:
– А ты веди себя так, будто тебя десять штук, а не один. Самоуверенность пугает. В крайнем
– Да, да, – энергично закивал Лобо, – спасибо за проповедь, куда уж служивому поесть нормально и выпить капельку.
Феликс проигнорировал ехидство и с ленцой уронил:
– Можешь быть спокоен, в Хопс я свой, поеду впереди. Ни с кем не говори и не спешивайся.
Под копыта бросилась свежая трава, вскоре впереди распахнулся зелёный атлас долины, которую обжили фермеры. У воды в вечерней дымке ещё паслись под присмотром собак овцы. Житные поля, с которых на днях убрали озимые злаки, стояли пожелтевшие и лохматые, кое-где кукуруза уже вымахала выше человеческого роста и стеной заслоняла наливающуюся синевой даль. Деревенская картинка казалась после города безлюдной, но Лобо знал: не успеешь подъехать к первому дому, как о твоём появлении будут знать в последнем.
Коронер попросил его подождать на первом перекрёстке улиц, возле крохотной белокаменной часовни, а сам уехал куда-то вглубь деревни. Егерский капитан не стал перечить, в этот раз его оставляли не у дел, дабы не смущал информаторов.
«А ещё убийца может в панике ливануть», – подумал капитан, стягивая винтовку со спины.
Он задышал медленно и ровно, чтобы слышать каждый шорох. За ним совершенно точно наблюдали в окна, сквозь выпавшие сучки и щели в стенах, это он чувствовал всем телом, звенящим от усталости. Время потянулось очень медленно, но расслабляться было нельзя ни на секунду.
Лобо замер, весь растворился в окружающем мире, пробуждая своё чутьё. Некогда оно и подарило скромному егерю новый капитанский китель. Он один мог подолгу выслеживать хищников, никогда не ошибался. Вот и теперь ему казалось, что он слышит обрывки испуганного разговора, чувствует ту самую розовую воду и тяжёлый, горячий кровавый смрад, от которого всё пытается отмыться беглец.
Буланая кобыла Феликса, наконец, показалась из-за поворота. Лобо сразу накинулся на него, еле успевая выговаривать слова:
– Арестовываем? Они здесь. Они точно здесь.
Коронер не стал на это отвечать, только доложил:
– Я узнал, что хотел. Инкриза видели по дороге в Грейс, куда мы и едем. Кто-то помог ему. Уж ясное дело, мне не расскажут, кто. Если поспешим, успеем выспаться в чистых постелях. До таверны два часа езды. Там тоже не мешало бы спросить.
– Не может быть! – капитан тряхнул головой, слепо уставившись перед собой, лошадь под ним заволновалась. – У меня предчувствие.
Феликс повёл
– Ты за эти десять минут наклюкаться успел? Приходи в себя и едем, нечего здесь крутиться.
Ещё никогда капитану не сбивали настрой так беспощадно.
– Здесь прямо-таки воняет керосином! – с досадой крикнул он Феликсу, снова как ни в чём не бывало поехавшему впереди.
– Представь себе, им пользуются не только фокусники.
Каменистые обочины окаймляли ровную грунтовую дорогу, за которой мало-помалу растеклись пустоши, казавшиеся бескрайними. Изредка на глаза попадались руины больших и мелких строений, разменявших несколько столетий. Уже и угадать было нельзя, чем они служили: жилищем, лавкой или фабрикой. Одну из этих кирпичных коробок превратили в приличный постоялый двор, где офицеры решили закончить свой день. Тусклый электрический свет говорил о том, что дела у заведения идут хорошо и таких точек на пути в Грейс будет мало.
Внутри дремал за стойкой ночной работник. Игла музыкального проигрывателя, уже потерявшего завод, с тихим шорохом царапала бесконечный круг у яблока.
– Добрый вечер, господа! – внезапно поднял голову бармен.
Видимо, он приучился просыпаться на скрип двери, как мать – на малейший писк младенца.
– И тебе того же. Есть две постели? – коронер выразительно кинул на стойку свою форменную шляпу.
– Для вас найдутся.
– Уф! – Лобо повторил жест напарника. – Неси виски, мальчик. Меня что-то растрясло.
– Чаю и жареных яиц, – заказал Феликс.
Когда бармен подал им ужин, егерский капитан начал его допрашивать. Парень вздыхал, мотал головой, честно пытался припомнить хоть что-то, но не смог. Зато выяснилось: одну из комнат уже не первый день занимал продавец кухонной утвари, у которого не задалась ярмарка. Его повозка стояла во внутреннем дворе, а сам он беспробудно пил.
– Здесь только одна дорога, – не отступал Лобо, всё сильнее раздражаясь. – Не растворились же они в воздухе! Может, твой информатор из Хопс наплёл, Феликс?
Тот отозвался веско и без всякого чувства:
– Исключено, более преданного ещё поискать.
– Я имею право знать, кто он, между прочим.
– Моя бывшая жена по имени Анна, – примирительно произнёс коронер, – ты доволен?
– Вот как. Фермерша.
Лобо придвинул стакан с янтарным виски и колотым льдом, брезгливо его осмотрел.
– Порция как для маленькой девочки. Эй, я похож на соплячку, которую с одного глотка выполощет? – крикнул капитан, навалившись на стойку.
– Никак нет, одну минутку, – испугался бармен, схватил бутылку и долил стакан ещё на палец.
Лобо сопроводил добавку ворчанием:
– Чем ближе к столице, тем жаднее поят.
– Правильно делают, – обронил коронер. – Не налегай, выезжаем засветло.
– Как не налегать в такую дивную ночку? Поедет-то конь, а я на нём верхом.
Феликс не оценил шутки, только нахмурился и перевёл тему:
– Мы должны хорошенько обшарить Грейс. Потребуем оцепить город.
– А что, так можно? – удивлённо моргнул Лобо.