Пропавшая экспедиция
Шрифт:
— Убитый занимал высокий пост?
— Нет. Но его сфера деятельности была связана с архивами по объектам.
— И вы решили устроить проверку всей структуры. Я прав?
— Почти. Но об этом вам лучше поговорить не со мной. И не здесь.
— А где?
— В Зее.
Леший проверил, хорошо ли связаны Мишка с Санатовым, после чего подхватил Вику, потащил девушку в кусты.
— Что вы делаете? — охнула та от боли, когда наёмник бросил её на землю. — Вы же мне руку сломали!
— Вот
Леший склонился над жертвой.
— Я ничего не знаю! — выкрикнула Вика. — Я никогда и ни с кем не общалась по телефону.
— Да мне плевать, общалась ты или нет. Какая рука сломана?
— Правая… — всхлипнув, пожаловалась девушка.
Наёмник определил место «допроса» в двух шагах от костра.
— Повернись на бок!
Когда Вика выполнила приказание, Кузьменко ножом разрезал верёвку, связывавшую ей руки. После чего толчком снова вернул тело девушки на спину. — Покажи. — Пальцы Лешего пробежались по девичьей руке, до локтя. — Где больно?..
— Возле кисти! — вскрикнула Виктория.
— Ничего страшного. Потянула связки. Несмертельно.
— Но больно!..
— Естественно. — Голодный мужской взгляд ощупывал женское тело. — А ты мне сразу понравилась. Мне тёлки с дойками нравятся…
С последними словами Леший оседлал пленницу. Вика от неожиданности вскрикнула, испуганно посмотрела на мужика, половина тела которого была освещена остатками костра, а вторая скрывалась в темени ночи, от чего внешний вид насильника стал ещё более устрашающим.
Наемник некоторое время разглядывал находившуюся под ним женщину, плотоядно усмехаясь в предвкушении будущего наслаждения. А потому он не заметил, как «сломанная» рука девушки метнулась к кострищу и на ощупь выхватила головню. Вика едва не застонала от боли, но всё равно, сцепив зубы, со всей силы ткнула шипящей головнёй в насильника, целясь в глаза. Леший охнул, схватившись за лицо, отшатнулся, чем и воспользовалась девушка. Она скинула с себя мужика, вскочила на ноги и бросилась в темноту.
Ночь стояла безлунная, чёрная. Вика в панике, вместо того чтобы сделать несколько шагов в сторону и скрыться в кустах, кинулась по прямой. Ледяная вода Гилюя моментально обволокла ноги девушки. Виктория вторично вскрикнула, на этот раз от неожиданности. Сзади, за спиной, послышался рёв: разъярённый наемник, левой рукой держась за лицо, кинулся вслед за ней. Ещё несколько секунд — и она снова окажется в его руках. Иного выхода не оставалось. Вика без раздумий окунулась в ледяную воду.
— Дядя Вилен, имеется любопытная запись допроса. Хочу, чтобы ты с ней ознакомился. Но это нужно срочно!
— Вези плёнку к нам, в «контору». Там оцифруют и мне перегонят. Один вопрос: что с ней делать потом?
— Думаю, когда прослушаешь, поймёшь. Только поторопись. Обстановка накалилась до предела. Лечу на Гилюй.
— Понял.
— А куда мы денемся? Но сначала прослушай разговор. Дай послушать кому нужно. Кому — догадаешься сам. Думаю, тогда поймёшь, какая мне помощь нужна. Поищи информацию о тех, кто в шестьдесят девятом году в ЦК компартии Союза был против возведения Зейской ГЭС. Фамилии. А самое главное: кто из них или их потомков продолжает работать в Москве, в структурах. Какие занимают посты. Ты меня понял, да? Ну, вроде всё. Жду звонка…
Щетинин поднял трубку служебного телефона, несколько секунд, в состоянии нерешительности, покрутил её в руке. Не хотелось будить начальство, да что поделаешь — без помощи Бирюкова обойтись никак нельзя. Указательный палец быстро набрал знакомую комбинацию кнопок.
Полковник поднял трубку не сразу. С пятого гудка.
— Серёга, — послышался сонный голос, — я тебя когда-нибудь убью.
— Извини. Я специально позвонил на мобильный. Чтобы Иру не разбудить.
— Щетинин, если тебе не спится, то это не значит, что и я не хочу спать.
— Срочное дело.
— Твой дружок вместе с тобой у меня уже как клещ в заднице. И ночью от вас покоя нет. Что ещё?
— Самолёт на Зею. Срочно! И твой звонок в Зейское управление. Мне нужно пару-тройку человек. Но со знанием местности и, желательно, с военным опытом. Если таковые есть.
— Ты что, совсем охренел?! Какой самолёт в час ночи? Какие люди? Неужели не можешь подождать до утра?
— Не могу, — сказал СЧХ. — Они захватили лагерь. Сразу, как только мы освободили жену Урманского. И ещё. В Москве дали приказ не отзывать их. Понимаешь?.. На Гилюе сейчас такое творится…
— А твой дядька? — Голос на другом конце провода окреп.
— Пока бессилен.
— А мы, выходит, всесильные?
— Это мои друзья…
— Понимаю! — было слышно, как Бирюков еле сдерживает эмоции. — Но ничем помочь не могу. На меня тоже Москва давит! И вообще, на кой хер вы подняли всю эту историю? Сорок лет прошло! Нет, б… выпендрились! Хорошо, хоть Донченко с Рыбаковым взяли отпуск. А то бы и с этой стороны меня прижали.
— Значит, кресло тебе дороже?
— Не кресло, а нормальная, спокойная жизнь! Которую вы мне капитально подпортили!
— Что ж… — Щетинин, придерживая левой рукой телефонную трубку, правой рванул ворот рубашки. Верхняя пуговица оторвалась и со стуком упала на пол. — В таком случае готовься к тому, чтобы писать отписки в Москву по поводу семи трупов. В том числе и меня. Ну, там-то тебя поймут… Для вида вынесут выговор и на этом всё утихнет. Только готовься и к другому. Как ты будешь смотреть в глаза моей матери, когда придёшь сообщить обо мне? Или пошлёшь кого-то из молодняка? Да, точно, ты так и сделай. Так проще.