Пропавшая сестра
Шрифт:
Она поднимает голову, на ее лице слезы.
— Какое это имеет значение? Здесь это большая редкость. Не как в Штатах, где каждый месяц в какой-нибудь школе стреляют. Во Франции почти невозможно достать оружие, если ты не военный. Разве что на черном рынке.
Я открываю рот, чтобы оправдаться за свою страну, но искренняя боль в ее голосе останавливает меня. Да, я вспомнила, что читала об убитых студентах, но выбросила эту информацию из головы, когда поняла, что это не связано с пропажей Анжелы. Газетные заголовки об убийствах больше не трогают меня. Видимо, мозг отфильтровывает подобную информацию. Наверное,
— Конечно, вы правы, — шепчу я.
— Она скучала по вам. Все время говорила о вас. Называла пропавшей сестрой. Сестрой, пропавшей из ее жизни. Жалела об этом. Постоянно представляла, что вы сказали бы о том-то или о том-то… Говорила о местах, которые хотела бы показать вам в Париже. И вот теперь я говорю с ее близнецом о ней… Putain, c’est bizarre [25] .
Нур отходит от стены и облокачивается на диван рядом с сидящим на нем Хьюго.
25
Как это, блин, странно (фр.).
Интересно, Анжела говорила ей, что бросила меня после смерти родителей?
Что еще она рассказывала ей? Что я ни разу не навестила ее?
Мне так не хватало Анжелы, а она тем временем ела сыр, пила французские вина и тусовалась с Нур. Меня вновь охватывает чувство ревности.
— Чем она занималась в последние несколько месяцев? — Я делаю еще одну попытку наладить беседу. — Наверное, была вся в учебе?
Нур вытирает ресницы пальцами с оранжевыми ногтями.
— Анжела — хорошая подруга, но она… как бы это сказать? Слишком амбициозна. Она всегда знала, чего хочет. Я же говорю, что мы не так часто виделись. В последний раз мы тусовались с ней в мой гребаный день рождения в августе прошлого года. Да и о ее исчезновении я узнала только от общих друзей.
Я чувствую гордость за Анжелу. Моя взбалмошная сестра, оказывается, была амбициозна.
— Как вы думаете, Себ знает кого-нибудь из них? У вас есть их телефоны? Я бы с удовольствием с ними поговорила.
Нур удивленно смотрит на меня.
— Кто такой Себ?
— Бойфренд Анжелы. Они встречались около года до того расстрела. Анжела ничего не рассказывала?
Она отрицательно качает головой.
— Нет, не думаю. Говорите, год? Мой день рождения был почти год назад, и после этого мы с ней не встречались. Даже в университете. Я учусь на другом факультете. Изучаю дизайн одежды.
— Ну а как насчет тех общих друзей? Как вы думаете, могу я задать им несколько вопросов?
— Это вряд ли, дорогуша. Большинство сейчас на летних каникулах. Кто-то уехал домой, а кто-то путешествует по Европе.
Замечательно. Неудивительно, что полиция почти не продвинулась в раскрытии дела Анжелы.
— У вас есть какие-нибудь предположения о том, кто мог бы желать зла Анжеле?
Лицо Нур застывает, но отвечает она молниеносно:
— Ману. Я не знаю, способна ли она похитить Анжелу или организовать против нее что-то серьезное,
— А Анжела сообщала об этом в полицию?
Нур качает головой.
— Насколько мне известно, нет. Ману ее постоянно доставала по-всякому. Например, однажды Анжела отлучилась в туалет, и Ману вытащила у нее из сумочки проездной, а потом предложила отвезти ее домой на своей машине.
— Откуда вы все это знаете, если не видели Анжелу целый год?
Нур пожимает плечами.
— Да об этом все знали. Я как-то раз столкнулась с Анжелой в университетском магазине, и вид у нее был измученный. Я спросила, что случилось, и она кивнула в сторону. А там за столиком сидела Ману и смотрела на нас.
Я киваю, представляя себе эту сцену. Как же трудно было Анжеле справляться с подобными ситуациями одной в чужом городе. Наверняка она искала у кого-нибудь помощи.
Хьюго начинает играть с волосами Нур, но она никак на это не реагирует. Она наклоняется вперед, как будто хочет поделиться секретом.
— Ходят слухи, что Ману связана с несколькими… как бы это сказать… бандами? А ведь она… как это? Рома.
Хьюго возмущенно вскидывает руки и долго и очень быстро говорит что-то по-французски. Нур орет на него, заставляя замолчать, потом поворачивается ко мне.
— А что такое «рома»? Итальянка? — предполагаю я.
— Цыганка. — Нур искоса смотрит на Хьюго вопросительно, и тот с раздражением поднимает руки. — Они часто переезжают.
— И где же она сейчас?
— После этой стрельбы ее никто не видел.
— То есть она тоже пропала? А кто-нибудь еще может рассказать мне о ней поподробнее? Кто-нибудь, кто знал их обеих, и Анжелу, и Ману. И кто сейчас не на каникулах.
— Вам надо повидать Дельфину Руссо, у которой Анжела писала диссертацию. Я думаю, она преподает в летней школе. Она, конечно, больше меня знает о работе Анжелы. И у нее можно узнать, осталась ли Ману в Сорбонне на следующий семестр или забрала документы и смоталась в Бельгию. — Кудряшки Нур падают набок, подчеркивая последние слова. — Да, настоящее имя Ману — Эммануэль Вуд.
Голова идет кругом. Ничего удивительного, что Нур никогда не слышала о Себе, ведь они толком не виделись почти год, хоть и были близкими подругами целых два года до этого. Значит, у Анжелы были не только друзья, и это нервирует. Какие еще неизвестные в этом уравнении? Я рассчитывала, что Нур прольет больше света, но услышанное только заставляет меня волноваться сильнее. Кажется, теперь я знаю еще меньше, чем раньше.
— Спасибо. И спасибо за воду.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Нур сама подходит ко мне.
— Жаль, что не могу поводить вас по городу, но на этой неделе у меня дедлайн с костюмами для Парижской оперы. Надеюсь, вы найдете того, кого ищете. И будьте, пожалуйста, осторожнее. Франция сейчас не очень дружелюбна к иностранцам. Зато нам, мусульманам, в Париже теперь лафа, — она громко смеется. — Дайте знать, если понадобится помощь. Удачи, дорогуша.
Нур целует меня в обе щеки, Хьюго делает то же самое. Несмотря на холодноватое начало нашего знакомства, закрыв за собой дверь, я чувствую себя чуть менее одинокой.