Прорицатель
Шрифт:
— Вот эта? — Кнеша поднял и отряхнул добротную меховую шапку; Мей мог бы поклясться, что он давно заметил её и ждал подходящего момента. — Как интересно, никогда не видел ничего подобного...
— Отдайте, — жрица бесцеремонно, без всякого страха выхватила у него шапку и, перевязав голову пареньку, водрузила её сверху. Мей и моргнуть не успел, как мальчик исчез — пустое место да примятый мох. Что и говорить, очень полезная магия — Император знает, что делает.
Во всех случаях, кроме Богини.
— Но ведь так его не найдут свои после боя... — опомнилась Змейка и снова
— Госпожа моя, если кость цела, он очнётся и сам — если не сможет дойти, то достанет ума позвать на помощь. Если же нет... Иногда жертвы неизбежны. Вы сделали для него всё, что могли. Умоляю, время дорого, а нам очень нужна Ваша помощь.
— На чьей вы стороне?
— А Вы?
Она помолчала.
— Уже ни на чьей. Князь держал меня в плену за сговор с Императором и Домиником, но сейчас я просто хочу прекратить всё это. Раньше же...
— Мы знаем, — прервал Мей, и она удивлённо умолкла. — Вы хотели разбудить ту, кому служите. Пожалуйста, выслушайте меня — это очень важно, там гибнут люди, и погибнут ещё многие, если Вы не поймёте... Богиню нельзя будить. Конечно, Вы думаете иначе, Вы думаете, что с её пробуждением наступят новые времена...
— Они действительно наступят.
— Да, но не в том смысле, — «Она же фанатичка», — в отчаянии напомнил себе Мей. Как в пару минут убедить фанатика, что дело его жизни было ложью?... — Ваш мир будет разрушен, просто не выдержит такого перекоса сил...
— Конечно, не выдержит, — спокойно сказала Змейка. — Я всегда это знала.
Мей некоторое время таращился на неё без каких-либо дельных мыслей. Да что там — пожалуй, без мыслей вообще.
Как это возможно? Бывает ли такое?
— Эмм... То есть Вы знали, что пробуждение Богини приведёт к концу света, и всё-таки добивались этого? — уточнил Кнеша, интерес которого к этой женщине явно возрос в разы после таких слов. Змейка кивнула.
— Само собой. Это не разглашается, но в Ордене учат не рыбу потрошить... Все, кто способен хоть немного думать, рано или поздно понимают это. Таких, разумеется, единицы, и кто-то из них обычно становится Верховной. Она должна быть посвящённой — таков закон.
Несколько секунд царило молчание, и из оцепенения Мея вывел только драконий рёв где-то совсем неподалёку. Он вздрогнул и вжался спиной в скалу, вдруг осознав, что против Эсалтарре даже меч Бдящего Бога будет бесполезен.
— Другими словами, конечная цель Ордена — уничтожение всего живого? — Кнеша продолжал докапываться до истины, и его интерес определённо переходил в восхищение. Его всегда болезненно занимали извращения всякого рода. Мей вздохнул; боги, сколько же времени они потеряли... Такого шанса больше не будет. Сейхтавис должна знать, где лежит это чудовище, но какие силы нужны, чтобы заставить её отвести их туда? Неужели придётся прибегнуть к оружию? Одна мысль об этом была ему отвратительна, но если это единственный способ...
— Не совсем так, — снисходительно улыбнулась Сейхтавис. — Считается, что пробуждение Богини очистит мир от скверны, истребит всё греховное и ненужное... Но я давно не верю в это. Я была не старше его в день, когда добралась
— А Император знает? — спросил Мей, которого пронзила почти физическая боль от этих признаний. — Или Серый Князь?...
— Нет, конечно. И внутри Ордена тайна известна лишь избранным, а уж мужчины никогда до неё не допускались. Мужчины живут днём и ясностью, служат Бдящему Богу... Есть старое местное присловье — о том, что вам не понять красоты трёх вещей: покоя, темноты и гниения, — она помолчала, будто перебирая что-то в памяти. — Но я изменила своё мнение, не смотрите на меня так. Иначе не стала бы рассказывать всё это. Случилось... Кое-что, перевернувшее меня. Неважно, что именно. Я отреклась от своего сана. Я хочу, чтобы Праматерь спала вечно.
У Мея словно гора рухнула с плеч. Он собрался поблагодарить Змейку и скорее отправиться в путь, но Кнеша недоумённо спросил:
— А как Вы узнали, что можете нам доверять? И что наша цель — не дать Богине проснуться?
Жрица загадочно улыбнулась и впервые показалась Мею... Не красивой, нет, но какой-то пугающе притягательной. Так, как она, должны выглядеть ведьмы во время обрядов — с этими чёрными космами и подвижными длинными пальцами...
— Разве может быть союзником Богини тот, кто приходит искать волшебную паутину из древесины Клайда-Трума вот с этим мечом за спиной?...
Дорогу до нужного места они начали, прячась в тени и царившей вокруг суматохе. Кнеша отдал Сейхтавис свой плащ, чтобы она, закутавшись в него, не была так заметна в белом, а Мей старался по возможности не поворачиваться к встречным спиной, чтобы не вызвать подозрений роскошной отделкой ножен и рукоятью меча. Почти бегом спустившись по крутой тропке, жрица привела их к большому неровному пролому у самой земли — в той части, которую можно было бы назвать фундаментом, не располагайся Храм внутри скалы. Зияющая дыра высотой в полтора человеческих роста явно не образовалась сама по себе, о чём красноречиво свидетельствовали лежавшие вокруг обгорелые тела; Мей содрогнулся, наблюдая неестественные, отчаянные позы, в которых людей настигла смерть. Вообще же здесь было довольно безлюдно, ибо сердце боя действительно сместилось к воротам.
Сейхтавис нырнула в пролом, но потом остановилась и оглянулась, неуверенно глядя на них:
— Требуется так много сил, чтобы провести в Святилище Праматери постороннего, тем более мужчину... Оттого и Серый Князь до сих пор не попал туда. Это место защищено древней магией. Боюсь, меня не хватит на вас обоих.
— Так не пойдёт, госпожа моя, — возразил Кнеша, явно сдерживая раздражение. — Жизнь моего друга слишком ценна, чтобы отпускать его в такое место в одиночестве.
После этой фразы, сказанной вполне серьёзно, Мей на мгновение потерял дар речи. Потом прокашлялся и, решив оставить обсуждение этого до лучших времён и более мирной обстановки, предложил: