Пророчество королевы Севера
Шрифт:
Человек на земле продолжал верещать, извиваясь, как проткнутый ножом червь. Тарис подошел к нему, наклонился и взял его за челюсть. Раненый вдруг замолчал, выпучив налитые кровью глаза. Ужас переполнял их...
— Ты не заслуживаешь милосердия, — шепнул склонившийся над ним. — Но тебе повезло. Ты производишь слишком много шума.
Рубанул по горлу и смотрел, как мгновенно затихло дергающееся тело. Куда она его ударила? В пах. Выпустила кишки, проткнув мочевой пузырь. Недовольно покачал головой... Услышал приближающиеся шаги и прыгнул в туман, растворившись в нем.
Над
— Кавада, — позвал тихо.
Женщина выступила из мутной пелены сразу, словно ожидала, что ее кто-то позовет. Она была белее своей рубашки. Коал порвал ее на ней, и одно плечо выглядывало соблазнительно и нежно. Тарису захотелось прижаться к нему ртом.
— И ты хочешь? — Кавада сказала неожиданно громким голосом. — И ты хочешь попробовать взять Каваду?
Она вытянула вперед руку с окровавленным кинжалом. Ее лицо было искажено гримасой ненависти и боли.
— Иди, возьми...
— Госпожа, о чем вы говорите?! — Ара попятился. — Я... я услышал крик и прибежал к вам на помощь... Этот мерзавец заслужил смерть... Пойдемте, здесь волки. Они придут на запах крови.
Кавада встала к нему боком, пряча обнажившуюся в разорванной рубахе грудь. Сказала твердо:
— Иди назад, Ара. Постарайся собрать лошадей. Сворачиваем шатры, я сейчас подойду.
Солдат, пятясь, обернулся и пустился бежать. Женщина обошла вокруг лежащего трупа, озираясь вокруг. Тарис вырос за ее спиной, как из-под земли, схватил руками за голову и впился в рот. Чувствовал, как расслабляется тело любовницы в его руках... Услышал приближающиеся шаги и снова бросился на землю. Из тумана появился Зог с большим мечом. Он был так же бледен, как и Кавада.
— Госпожа Кавада! Госпожа Кавада!
— Что тебе надо?
Граф никогда не видел свою любовницу такой. Что-то тяжелое и сумрачное ткалось вокруг нее. И он почувствовал, что она несет в себе опасность — понял это и обрадовался.
— Госпожа Кавада, извините меня, пожалуйста! Я должен был быть с вами! Я должен был вас защитить! — мальчик едва не плакал.
— В этот раз мне самой удалось себя защитить, — сказала женщина почти спокойно. — Иди, помоги Аре собрать лошадей. И не попади волкам в зубы. Я скоро к вам присоединюсь.
Поскольку Зог замешкался, ей пришлось снова ему приказать и даже прикрикнуть. Тарис был почти счастлив... Кавада подняла голову и сделала большой круг в тумане, все время озираясь. Она так и продолжала держать нож перед собой.
— Тимур, — позвала тихо.
Он шагнул к ней и снова обнял. И почувствовал, что она заплакала. Погладил ее короткие, торчащие в разные стороны волосы, и сказал:
— У тебя получилось...
— Да... у меня получилось... но убил его ты...
— Когда воин убивает быстро, это говорит о его милосердии. Старайся, если у тебя есть выбор, бить сюда, сюда... и сюда... — он показал куда, дотронувшись до ее живота, горла, сердца. — И это может сохранить жизнь тебе, так как всегда лучше, когда раненный тобой не начинает кричать. Поняла?
Кавада отодвинулась от него. Она больше
— Поняла... Тимур, почему ты убил рыцарей Арута?
— Не называй меня так, — граф вздохнул. — Я хочу остаться для тебя Тарисом... Их время истекло. Смерть караулила их с того самого дня, когда пали Травалы. Она вручила мне свои полномочия.
— Ты все-таки мне не доверяешь... Ты не все рассказываешь.
— Доверяю. Но я не путаю государственные дела и личную жизнь.
— Ты это сделал не потому, что я им симпатизировала? — в ее голосе послышался испуг, и Тарис рассмеялся.
— Конечно нет, дорогая! Я же тебе сказал: я никогда не путаю государственные дела и личную жизнь. И ты меня никогда не спрашиваешь о первых... Поняла? — он поднял Каваду за подбородок и почувствовал запах — она пахла его запахом. Скользнул обезображенным лицом по ее коже, унося свой след. — Мне надо идти...
— Поняла, — руки любовницы расстегивали его ремень. — Подожди уходить... Мы быстро...
Когда граф приехал в низину, в которой оставил Верона, над местом стоянки поднималась еле видная струйка дыма. Он придержал коня и пустил его размашистой медленной рысью, чтобы разгоряченная лошадь остыла. Министр запекал на углях форель — это был сюрприз.
— Ба! Что я вижу? Вы не теряли даром времени? Неужели вы подстрелили рыбу из лука?
— Рад вас видеть, мой дорогой друг, — Верон распрямился у костра, вскинул руку в приветственном жесте. — Конечно же, нет. Бобры сделали плотину, и наверху запруженной реки собралось изрядно форели. Я еще перегородил подток воды ветками и поймал ее руками.
— Ну, вот видите, я же говорил, что к концу нашего путешествия в вас произойдут большие перемены, — Бен сел у костра, потянулся, разминая тело. — Устал... ночь не спал... посплю немного. Вы поделитесь со мной вашей замечательной рыбой?
— Конечно, конечно, мой друг, — взгляд Верона скользнул по его одежде, задержался на минуту на свежих бурых пятнах. — Я вижу, что вы в хорошем настроении?
Тарис жадно набросился на горячую, ароматную еду.
— Однако вы отменный кулинар! Где вы нашли эти пряные травы?
— В степи, — министр повел рукой, как будто обнимая окружающий мир, переспросил: — Ваш ребенок научился задвигать печную заслонку?
— Да, — граф поднял глаза на собеседника. — Так что теперь я спокоен. Я вам скажу даже больше, она сумела подчинить Ару и Зога. Теперь на пару дней я могу ее оставить одну и заняться вашей невестой.
Верон переворачивал рыбу на углях.
— Я вас только попрошу, дорогой Тарис, не в буквальном смысле заняться...
Они посмотрели друг на друга и весело рассмеялись.
Глава десятая
ШТУРМ МОНАТАВАНА
Солдаты растянулись цепью. Варг приказал снять сапоги, хорошенько завернуть в дубленые кожи и тщательно закрепить на шее, как и кольчуги — их воины наденут перед подъемом из колодца посередине Монатавана. Но Эда решила идти в обуви. На ней, как всегда в опасной ситуации, был облегающий ее коричневый кожаный костюм.