Пророчество королевы Севера

Делаж Лара

Однако колдун был спасен. Когда Кавада пришла к нему в тюрьму перед сожжением, то поняла, что пленника заменили. И никто этого не заметил: ни королева, ни стражники. До последней минуты она не знала, кто это сделал. Оказалось, что к его спасению был причастен Верон... Она также обнаружила, что у министра приятный голос, мягкие руки и изысканный вкус. На столе блестел матовым стеклом флакон его духов.

Но кем был Верон на самом деле? Каковы его интересы, цели? С ней все просто: она любит мастера Эрланда. Готова душу отдать, не говоря уж о бренном теле, за него... А министр? Чем руководствовался он, поддержав заговорщиков? Ну не желанием же заполучить ее в постель... Она задумалась...

Вот снова подвернулся случай поменять любовника. Вспомнила, как первый раз Тарис пришел к ней, и сразу стало жарко... Он сказал: «Если ты меня не хочешь — просто скажи, и я уйду. Но прошу тебя дать мне шанс. Всего одна ночь...»

Любовь... это было единственное, чем она могла его отблагодарить за избавление от мучений. Граф спас ее от садиста лорда Даневана, но... только бы он не снимал маску! В ту ночь она наглухо закрыла ставни и задула свечи. Сама не ожидала, что когда-нибудь сможет получить наслаждение от мужчины, и сама же потом возненавидела себя за это. Ее тело всегда оставалось холодным, всю ее жизнь. Ей были неведомы ни чувственные порывы, ни плотское влечение. Тарис по-настоящему сделал ее женщиной, и то, что она впервые стонала и кричала в чьих-то руках, было невероятно! Он всегда был нежен с ней... И он же положил ее в постель к королеве, чтобы заниматься любовью с ними двумя.

 Любил ли ее Бен?.. Или относился к ней так же, как и Даневан? Только главнокомандующий брал силой, а граф — нежностью, искусством знания женского тела... А может быть, он был тоже всего лишь пешкой в руках королевы? Тарис убил ее детей... Кавада нисколько не сомневалась, что Диана любила его. А он ее предал. Зачем? Неужели чтобы быть только с ней? О, как сложно в этом разобраться!

Женщина снова заплакала. Чувство вины затопило все ее существо... Она предала Тариса! Дала понять министру, что она его пленница... Почему у нее нет сил спокойно посмотреть в глаза графу? Почему невозможно прикоснуться к его изуродованному лицу без дрожи? Он никогда не был груб с ней! Вспомнила, как открыла перед Беном заговор и он согласился его поддержать. Лорд Даневан стал его врагом с той минуты, когда Тарис пришел к ней в комнату и увидел ее грудь... Или они всегда были врагами? Она не знала... Она совсем ничего не знает о Тарисе Бене! Они почти не разговаривают... Он никогда ничего не рассказывал о себе. А Диана...

Кавада силой отогнала от себя эти воспоминания. И вот теперь она снова готова предать своего любовника? Или она его уже предала?..

Женщина чувствовала себя ужасно. Почему жизнь так безжалостна к ней? Зачем она так красива? Соблазняет мужчин, сама того не желая. Она никогда не носит ни ярких вызывающих платьев, ни украшений, но само ее появление соблазн. Для всех... кроме Мастера — единственного, кого она действительно любит. Как все перемешалось: изуродованный, но пылкий возлюбленный, необходимость терпеть мужчин, которые ей нежеланны, хитроумный Верон... и эти три планеты в ряд...

Пленник вышел на свободу. Колдун вышел из тюрьмы несколько лун назад. Но день переворота освободил... гладиаторов! Она задумалась... Кавада никогда не посещала цирк. Ей было глубоко противно это глумление и знати, и черни над жизнью. Эрланд? Или все же кто-то другой? Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. «Кто это может быть?» — подумала она.

— Войдите.

Кавада ожидала увидеть кого угодно, но только не Варга. Бывший гладиатор учтиво склонил голову. Какие у него все-таки необычные глаза... Сегодня на нем новая одежда — черная, как всегда, но уже из ткани, а не из кожи. Он крупный и кажется медлительным. Такой же высокий, как и граф. Вероятно, он старше Тариса... У него, наверное, были красивые черты до

всех этих шрамов, но выражение лица холодно и жестко, как сама смерть. Женщина поймала себя на мысли, что Варг ей нравится, и сама этого испугалась. Эрланд, Бен, Верон... Варг. Ей что, мало первых троих возле себя, чтобы еще к кому-то испытывать интерес?

— Вы не ожидали меня увидеть?

— Честно говоря, нет. Как ваша нога?

— Спасибо. Эда вернула меня в строй.

Они посмотрели друг другу в глаза, и тень улыбки проскользнула между ними. Зачем он пришел? Не зная, что сказать, жестом пригласила его сесть. Стул был свободен после визита Верона. Молчание затягивалось...

— У меня к вам странная просьба... Я знаю, мы совершенно незнакомы. Но мне кажется, что вы единственный человек, который может мне помочь. — Поскольку астролог смотрела на него, не двигаясь, Варг продолжал: — Не могли бы вы взять служанку?

— Вы шутите?! — она не смеялась — так была удивлена.

— Нет. Я хотел бы вас попросить выручить одну женщину, которая сделала мне одолжение.

— Я не знаю, как к вам обращаться...

— Меня зовут Варг.

— Я знаю, как вас зовут... Господин... вы действительно меня не знаете. Мое положение — не положение хозяйки. Я сама служанка, если хотите.

— У вас есть крыша над головой. Вы уверены, что завтра у вас будет еда... Вам не надо искать мужчину, который сможет вас защитить.

Варг смотрел, как ее зрачки расширились в черных глазах. Она не опустила взгляда перед ним.

— Я начну с конца. У меня никогда не было никого, кто бы мог меня защитить. После крушения Империи и падения Давикулюсов меня, дочь городского доктора, убитого при смене власти, взял во дворец новый король как наложницу. Если вы этого еще не знаете, вам это расскажут. После его смерти я принадлежала садисту лорду Даневану, которого ненавидела всем сердцем. От него меня освободил граф Бен. Я не искала его, чтобы меня спасать, с ним я попала в следующую ловушку, о которой вы даже не догадываетесь. И если я захочу уйти от него, завтра у меня тоже не будет ни еды, ни крыши над головой.

— Я не знал этого, — Варг опустил глаза первый раз за много-много лет. — Прошу прощения, что невольно доставил вам боль. Возможно, вы удивитесь, но мне не жаль вас, нет... как не было жаль и себя. Вы знаете, я много лет был рабом. Мне тоже чтобы выжить пришлось многое пережить. Я знаю, как это, когда к тебе относятся как к вещи, как к куску мяса. Но наша жизнь не может закончиться только потому, что кто-то причиняет нам боль. Наша жизнь имеет большую ценность, чем наша боль. И сама боль говорит о том, что мы еще живы. Пока мы живы, можно что-то изменить. Если не сегодня, возможно, завтра. И мне кажется, что единственный смысл жизни — это сохранить себя. Когда нас пытаются убить, заставить страдать, когда калечат и тело, и душу. Не поддаться, не стать такими, как наши мучители. Потому что всегда есть то, что отличает нас от других. И неважно, в какую грязь нас втаптывают. Пока то «я», что живет внутри, живо — грязь к нам не пристанет. Просто позвольте себе узнать его, ваше «я»... И не надо искать кого-то, кто будет вас спасать. Вы сами ваш спаситель.

Кавада выпрямилась напротив него. Ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— За кого вы просите?

— За одну женщину, которая хотела бы уйти из борделя. А уйти ей некуда.

— Я сама не знаю, что будет со мной завтра.

— Возьмите ее сегодня. Завтрашний день сам расставит все и всех на места.

— Это ваша женщина?

— Нет.

— Почему вы хотите ей помочь?

— Она сделала то, о чем я ее просил. И за это ее теперь могут убить.

— Вы убили так много людей...