Пророчество Романовых

Берри Стив

Сюжет пьесы разворачивается вокруг того, что Анастасии и ее брату Алексею удалось в 1918 году избежать смерти в Екатеринбурге. Их тела так и не были обнаружены, и на протяжении нескольких десятилетий родилось множество домыслов о том, что же произошло на самом деле. Все это явилось плодородной почвой для воображения автора.

„Получилось что-то в духе „Элвис Пресли жив и скрывается на Аляске вместе с Мерилин Монро““, — говорит Гант. И в этом есть своя ирония».

Прочитав заметку еще раз, Хейес удостоверился, что пьеса скорее фарс, чем серьезные изыскания на предмет предположительно оставшихся в живых членов

царской семьи. В конце обозреватель называл автора «Чеховым и Кэрол Бернетт ^[6]в одном флаконе» и советовал читателям ни в коем случае не ходить на спектакль.

Кто-то загремел стулом, и Хейес оторвался от газеты. К нему за столик подсел Феликс Орлегов.

— Ваш завтрак выглядит очень аппетитно, — заметил русский следователь.

— Я бы пригласил тебя присоединиться, но для тебя здесь слишком много культурной публики.

Хейес даже не попытался скрыть презрение.

Пододвинув к себе тарелку, Орлегов потянулся за вилкой. Хейес решил оставить мерзавца в покое. Полив блины вареньем, Орлегов жадно набросился на них.

Хейес сложил газету и положил ее на стол.

— Кофе не желаете? — язвительно поинтересовался он.

— Лучше апельсиновый сок, — пробормотал с набитым ртом русский.

Хейес помедлил, затем подозвал официанта и попросил принести кувшин апельсинового сока. Расправившись с блинами, Орлегов вытер рот салфеткой.

— Я слышал, что в этой гостинице готовят замечательные завтраки, но я не могу позволить себе такую роскошь.

— К счастью, скоро ты разбогатеешь.

Потрескавшиеся губы следователя скривились в усмешке.

— Смею вас заверить, всем этим я занимаюсь не ради возможности пообщаться с вами.

— В таком случае чем же я обязан твоему визиту в это чудное воскресное утро?

— Милицейская сводка на вашего Лорда сделала свое дело. Его обнаружили.

Хейес оживился.

— В Стародубе, — продолжал Орлегов. — Это маленький городишко в пяти часах езды к югу от Москвы.

Хейес тотчас же вспомнил, что этот город упоминался в документах, которые обнаружил в архивах Лорд. О нем писал Ленин, называя и фамилию: Николай Максимов. Как выразился советский лидер? «Город Стародуб также упоминался двумя другими белогвардейскими офицерами, которые заговорили в похожей ситуации. Что-то происходит, теперь я в этом уверен».

Теперь в этом был уверен и Хейес. Совпадений было слишком много.

Определенно, Лорд во что-то ввязался.

В ночь с пятницы на субботу его номер в гостинице был странным образом очищен. Члены «тайной канцелярии» не на шутку встревожились, а если беспокоились они, то беспокоился и Хейес. Ему поручили эту проблему, и он был полон решимости не подвести своих хозяев.

— Что там случилось? — спросил Хейес.

— Лорда обнаружили в местной гостинице с какой-то женщиной.

Хейес ждал продолжения, но Орлегов откровенно наслаждался моментом.

— Если тамошней милиции и не хватает знаний, это с лихвой компенсируется ее непроходимой тупостью. Они устроили облаву в гостинице, но не потрудились перекрыть все выходы. Лорд и женщина бежали, выбравшись в окно. В Лорда стреляли, но ему удалось уйти.

— Ваши люди хотя бы выяснили, зачем он приехал в город?

— Лорд расспрашивал про некоего Николая Максимова.

Подтверждались худшие опасения.

—

Какие приказы получила местная милиция?

— Я распорядился, чтобы они не предпринимали никаких шагов, не поставив меня в известность.

— Нам нужно немедленно уходить.

— Я и сам так подумал. Вот почему я пришел сюда. Хорошо хоть, теперь я уже позавтракал.

Официант принес апельсиновый сок.

Хейес поднялся из-за стола.

— Допивай свой сок. А мне нужно сделать один звонок.

ГЛАВА 26

Стародуб

10 часов 00 минут

Лорд сбросил скорость. Холодный дождь барабанил в ветровое стекло. Прошлой ночью Иосиф Максимов спрятал беглецов в деревенском доме к западу от Стародуба. Дом принадлежал еще одному члену семьи Максимовых. Хозяин уложил гостей на пол, постелив два матраца перед камином.

Иосиф вернулся часа два назад и рассказал, что вчера поздно ночью к нему домой приходила милиция с вопросами о негре и русской женщине, заходивших в кафе. Он рассказал все в точности так, как было, тем более что свидетелем разговора был сотрудник милиции. Судя по всему, ему поверили, поскольку милиция уехала и больше не возвращалась. К счастью, бегства из «Октябрьской» не видел никто.

Максимов оставил беглецам свою машину, видавший виды кремовый «мерседес», покрытый черной грязью, с протертыми до дыр кожаными сиденьями. И объяснил, как найти сына Николая Максимова.

Стены одноэтажного дома были дощатыми, в два слоя, с набивкой из пакли внутри. Дранка на крыше потемнела от непогоды и покрылась плесенью. Из кирпичной трубы в холодный воздух поднимался столб серого дыма. За домом начиналось неогороженное поле; под навесом стояли плуги и бороны.

Все это напомнило Акулине дом, в котором жила ее бабушка, тем более что неподалеку белела такая же березовая рощица. Молодая женщина всегда считала осень самым унылым временем года. Осень приходила без предупреждения, а потом за одну ночь превращалась в зиму. Ее приход знаменовал собой конец зеленым лесам и густым лугам. Еще одно воспоминание о детстве, о деревне на Урале, где Акулина выросла, и о сельской школе, где все девочки носили одинаковые платья с фартуками и красными галстуками. На уроках школьникам вдалбливали, как тяжело жилось рабочим и крестьянам при царе и как Ленин положил этому конец, почему капитализм является злом и что ждет коллектив от каждого своего члена. Портреты Ленина висели в каждом классе, в каждом доме. Сомневаться в его правоте было нельзя. Утешало только то, что эти взгляды разделяют все.

Индивидуалистам в советском государстве не было места.

Но отец Акулины был индивидуалистом.

Он хотел только уехать в Румынию к новой жене и ребенку. Но коллектив не позволил ему такую простую вещь. Считалось, что хорошими родителями могут быть только члены партии. И никак иначе. О тех, кто не разделял «революционные идеалы», доносили куда следует. Особую известность получил один случай, когда мальчик донес на своего отца, который помогал крестьянам, недовольным новой властью. За это крестьяне убили мальчика. А потом о нем слагали стихи, сочиняли песни, и школьников на его примере учили беззаветной любви к Родине.