Пророчество (Симфония веков - 2)
Шрифт:
Грунтор бросил на нее подозрительный взгляд.
– И почему же?
– осведомился он, только теперь заметив, что ее лицо сияет, а золотые волосы распущены по плечам. Прежде чем она успела ответить, Грунтор поднял сильную руку.
– Ладно, не важно. Пожалуйста, больше не говори так, мисси.
Рапсодия немного помрачнела.
– Почему?
– Просто не говори, и все. Пожалуйста, - добавил сержант.
Потом он глубоко вздохнул. Ему казалось, что мысль, оставшаяся невысказанной, совершенно очевидна. Дракон заполучил Рапсодию в качестве сокровища, но только не тот, которого
Он представил себе реакцию Акмеда и содрогнулся. Грунтор отвел глаза в сторону и посмотрел на залитые полуденным солнцем горные пики, а на его лице появилось недоумение.
– Значит, тебе не нужна помощь?
– спросил, поразмыслив, Грунтор.
– Нет, конечно, - запинаясь, ответила Рапсодия.
– Если бы такая нужда возникла, я бы сразу обратилась к тебе.
Она попыталась сглотнуть ком в горле.
Протянув руку, она коснулась его большого лица и мягко повернула к себе. Когда янтарные глаза Грунтора обратились к ней, она увидела в них глубокую печаль, но при этом его лицо сохраняло привычную маску невозмутимости.
– Мне казалось, ты хочешь, чтобы я была счастлива, Грунтор, - тихо проговорила Рапсодия.
Он задумчиво посмотрел на нее.
– Ой очень этого хочет, мисси. Больше, чем чего-то другого.
– Тогда почему ты не рад за меня?
Великан вновь отвернулся и принялся изучать далекие горы. Раньше они казались непреодолимыми, теперь болги часто добирались до самых вершин, поддерживая в порядке древнюю вентиляционную систему, отстраивая обсерваторию намерьенов. Все, что когда-то казалось таким далеким, сейчас стало близким. Во рту у Грунтора появился горький привкус иронии.
– Ой сделает все, что в его силах, мисси, - после дол гой паузы проговорил он.
– А теперь мне пора, нужно идти на разведку в дальние царства. Ой вернется через две недели и весь к твоим услугам.
– Подожди, - попросила Рапсодия, засовывая руку под плащ.
– Ты можешь кое-что для меня сделать.
– Она вы тащила из кармана сложенный и тщательно запечатанный кусок пергамента и протянула его Грунтору.
– Это для Джо. Я хочу объяснить ей то, что произошло, и дать возможность привыкнуть к новому положению вещей.
– Она вытерла выступивший на лбу пот.
– Джо была... влюблена в Эши, и я не хочу оскорблять ее чувства, - смущенно добавила Рапсодия.
– Ты позаботишься о том, чтобы она получила мое письмо, Грунтор? Если возможно, еще до твоего ухода? Я хочу дать ей побольше времени. Великан кивнул, пряча пергамент в нагрудный карман.
– И расскажи обо всем Акмеду, ладно?
Грунтор вновь кивнул, его лицо сохраняло невозмутимое выражение. Судя по легкости ее тона, Рапсодия не понимала, какое трудное поручение она дала. Впервые с того момента, как он познакомился с королем фирболгов, ему придется подыскивать слова во время разговора с ним.
– Когда появишься вновь, мисси?
– спросил он.
– Я собиралась подождать еще хотя бы пару недель, чтобы дать Джо хоть немного привыкнуть к новой ситуации, - ответила Рапсодия.
– Постараюсь вернуться одно временно с тобой. Тогда мы обсудим с Акмедом наше выступление против Ракшаса.
Грунтор провел пальцем по краю своей куртки.
– Ладно,
– Он неловко погладил ее по голове своей огромной ручищей, а потом сжал в объятиях.
– У тебя все в порядке, Грунтор? Ты выглядишь усталым.
– В последнее время плохо спал, - ответил великан.
– Кошмары; что-то выходит из темноты. Пока не могу раз глядеть. Теперь Ой понимает, как ты страдала все это время, мисси.
– Он тяжело вздохнул и вновь прижал Рапсодию к груди.
– Ты будешь осторожна? И пусть твой туманный друг знает, если он будет плохо себя вести, ему придется иметь дело со мной.
Хотя лицо Рапсодии было прижато к доспехам Грунтора, она улыбнулась.
– Я ему передам, - пообещала она, слегка отодвинулась и чмокнула его в жесткую щеку.
– Передай от меня привет всем, а особенно моим внукам.
Грунтор молча сжал ее плечо, быстро повернулся и за шагал по зеленому лугу, ветер шевелил высокую траву и распустившиеся фиалки, которые Рапсодия посадила к конце зимы - лето было в разгаре. Цветы скорби, которые обычно дарят тем, кто находится в трауре, или высаживают на могилах и полях сражений, сейчас не слишком радо вали сердце.
Перстень Патриарха вошел в силу в ночь середины лета. Эта ночь имела огромное значение в традициях людей и лиринов, поэтому Рапсодия и Эши радовались, что могут провести ее вместе. Они разбили лагерь посреди пустоши, Эши собирался совершить ритуалы религиозного ордена, главой которого был его отец, а Рапсодия хотела наблюдать за церемониями, священными для лиринов. Потом они улеглись на ковер из густой травы и молча смотрели в ночное небо. Рапсодия нежно прижалась к своему возлюбленному. Над их головами возникли фейерверки падающих звезд, а через мгновение Рапсодия, почувствовав, как напряглись мышцы на груди Эши, села и посмотрела на него.
– Что случилось?
Он удивленно посмотрел на свою руку.
– Завораживает, - пробормотал Эши.
– Что?
– Ну, я размышлял о химике-гвадде из Первого Поколения, аптекаре по имени Квигли. Говорят, ему были известны секреты всех медицинских смесей и лекарств - главным образом из-за того, что он их сам изобрел. Я знаю о его путешествии с Первым Флотом - гвадды плохие моряки, и он ужасно боялся моря. Тем не менее он сумел найти средство, помогающее избавиться от морской болезни - воспользовался высушенными морскими водорослями. Я подумал, что тебе было бы интересно с ним познакомиться.
– Рапсодия кивнула.
– А потом я сообразил, что не имею ни малейшего представления о том, кто рассказал мне о нем.
– Как странно.
– Да, но история о нем не столь удивительна, как мысли, которые у меня появились о Горных Ножах. Речь идет об отряде выносливых сильных мужчин, я полагаю, наинов, так виртуозно владевших клинками, что они могли уничтожить целую армию, прежде чем солдаты начинали понимать, что происходит. Однажды вражеский отряд прошел целую милю, а потом буквально развалился на части. Они очень упрямы и больше весельчаки, одержав победу, они пляшут танец войны и пронзительно кричат, даже если им все еще грозит опасность. Они также принадлежат к Первому Поколению, и сведения о них пришли мне в голову только сейчас.