Прорыв из Хуфры
Шрифт:
Она сначала попробовала на маленьком участочке и сразу добилась поразительного эффекта. Темный налет исчез почти мгновенно, и сквозь него заблистало серебро. Вскоре статуя предстала перед нами во всем своем блеске, и я заметил:
— Я думаю, они обрадуются, когда получат ее обратно.
— Странно, мистер Нельсон. Вы говорите о ней так, будто она живая.
— А разве это плохо? Она все время находилась среди людей. Множества людей, начиная с одиннадцатого века.
Сестра Клер не ответила, она просто сидела и смотрела на статую, молитвенно сложив руки, а я пошел к себе, лег на койку и уставился в темноту. Глаза у меня щипало от переутомления. Последнее, что я увидел, прежде чем заснуть, — это грустное лицо серебряной девушки, и
На следующий день мы начали работу только в восемь. Мы с Тэрком очень сильно устали вчера и проспали, а сестра Клер не хотела нас тревожить. Раздосадованный этим обстоятельством, Тэрк, как только мы спустились вниз, задал убийственный темп работы, и все, что находилось в кабине «Герона», исчезло оттуда с невиданной быстротой. Дважды нам пришлось подняться, чтобы убрать вниз то, что накапливалось на палубе, но вскоре после десяти мы с удивлением увидели, что в самолете остался всего один ящик, и дали условный сигнал; линь пошел кверху. Тэрк начал подниматься на поверхность вместе с ним.
Я и сам не понял, почему задержался. Наверное, просто захотел бросить через плечо последний взгляд на самолет. А когда начал всплывать наверх, увидел, что случилось нечто совершенно необычайное. Над моей головой проплыла вереница лошадей, их ноги медленно двигались в воде.
Мгновение спустя мужчина в черном бурнусе и белом халате с винтовкой за спиной возник надо мной в облаке серебряных пузырьков, держа Тэрка за горло. Они опускались ко дну рядом со мной, неуклюже кувыркаясь, и я увидел, что Тэрк уже выхватил нож. Я на мгновение поднял голову над водой, чтобы оглядеться, и понял, что обстановка там самая скверная, какая только может, быть. По меньшей мере восемь тех самых берберских всадников, о которых спрашивал Тэрк, вооруженные винтовками, бороздили лагуну. Племя хуза. Черные бурнусы и белые халаты служили им чем-то вроде форменной одежды. А плавающие лошади являли собой фантастическое зрелище. Пустыня, болото, глубокая вода — ничто, казалось, не могло остановить их.
Сестра Клер стояла на корме, и один хуза перелез через бортовое ограждение, направляясь к ней. Я не мог посмотреть, что будет дальше, по той простой причине, что мне следовало позаботиться о более важных вещах.
Лошади, которые проплыли над моей головой, скорее всего появились из зарослей камыша позади меня. Но это не имело особого значения. Главное — не скройся я вовремя, их копыта запросто выбили бы мне мозги. Как только я начал погружаться, ко мне на плечи прыгнул один из всадников, поступив довольно глупо, потому что на глубине у него не оставалось никаких шансов переиграть меня. Я сильно сработал ластами, уходя в глубину, и его хватка сразу же ослабла. Когда он бросил меня, я крепко схватил его за развевающийся халат и пошел вниз. Он потерял в борьбе бурнус. У него оказалась бритая голова, наверное, по религиозным причинам, и худое костистое лицо. Он не отрываясь смотрел на меня вылезавшими из орбит глазами, бешено стараясь освободиться, а потом у него на мгновение раскрылся рот и он перестал биться. Когда я отпустил его, он поплыл прочь, раскинув руки и очень медленно поворачиваясь лицом вверх.
Тэрк плавал внизу у «Герона». Он поманил меня, и мы по дну лагуны перебрались к ее противоположному берегу и осторожно выглянули из камышей.
На палубе стояли двое из них, остальные с озабоченным видом гоняли на лошадях по камышам вокруг лагуны.
При ближайшем рассмотрении они уже не выглядели так романтично, как поначалу. Черные бурнусы оказались сильно потрепанными, белые халаты — все в пятнах и изодраны, а оружие разношерстным. Они имели всего пару винтовок «М-1», а остальные — старые «ли-энфилд».
— Сколько их всего? — тихо спросил Тэрк.
— Тех, которые подняли такой чертов шум в камышах, не более четырех.
— Так, значит, их семеро, считая тех двух бандитов на палубе.
— Что будем делать?
— Вы же знаете, что
— Вы считаете, что добрый друг сестры Клер, Омар, предал ее?
— На мой взгляд, это вполне возможно.
Мы больше не говорили, потому что происходящее на катере становилось все более и более интересным. Получалось, что двое на палубе держали что-то вроде военного совета, а остальные со страшным шумом крутились вокруг на лошадях. Потом они подняли якорь, но не сделали даже попытки завести двигатели. Вместо этого они подтянули «Мери Грант» к противоположной стороне лагуны, где была твердая почва. Когда корма катера коснулась берега, они снова бросили якорь, а группа, которая ездила верхом, слезла с лошадей.
— По крайней мере, они не собираются тут же насиловать ее, — прошептал Тэрк. — Это уже что-то.
Не успел он закончить фразу, как сестре Клер помогли перелезть через бортовое ограждение и сойти на землю.
— А они обращаются с ней достаточно бережно, — заметил Тэрк. — Может, у них не хватает женщин.
Я не имел возможности ответить, потому что через мгновение она уже сидела в седле. Двое из них тоже сели на лошадей, один взял ее поводья, и все трое исчезли в камышах.
Их осталось пятеро. Они привязали лошадей и полезли на палубу «Мери Грант». Я ожидал, что они начнут крушить все вокруг. Вместо этого хуза сели в кружок на палубе и закурили.
— Похоже, что они чего-то ожидают.
— Не думаю. Просто отдыхают, прежде чем взяться за нас. Да и что мы им можем сделать?
— Ну а что, если все-таки попробовать? — сказал Тэрк и начал объяснять мне свой план.
Я тихонько всплыл под кормой, отстегнул акваланг и освободился от него. Тэрк внимательно наблюдал за мной из камышей. Потом он поднялся во весь рост в камышах на мелком месте и поднял шум, оставив временно свой акваланг. На палубе возникла страшная суматоха, все столпились, глядя на него. Пользуясь замешательством, я подлез под бортовое ограждение и юркнул вниз по трапу. Кто-то выстрелил, но когда я выглянул в один из иллюминаторов салона, то увидел, что Тэрк уже в безопасности, спрятался в камышах, успев забрать свой акваланг.
Когда я открыл шкафчик под скамьей и снял фальшивый пол, то услышал возбужденные крики и лошадиный топот. Я вставил магазины в оба автомата «стерлинг», повесил один на плечо и, держа другой в руках, осторожно поднялся по трапу. Трое хуза, понукая своих лошадей пронзительными криками, уже доплыли до середины лагуны. Двое стояли у бортового ограждения с винтовками наготове. Как я и ожидал, Тэрка и след простыл.
Выждав, пока погоня скроется в камышах, я подошел немного поближе и с характерным лязгающим звуком передернул затвор «стерлинга». Оба джентльмена у поручней мгновенно обернулись ко мне.
— Все в порядке, — сказал я, — только ведите себя тихо и спокойно, и я не причиню вам вреда. — Я сделал быстрый, но совершенно недвусмысленный жест, и обе винтовки полетели за борт. Потом я позвал: — Тэрк, выходите! — Но этого не стоило делать, потому что именно в этот момент он уже перелез через борт. Он сдвинул маску на затылок и произнес:
— Вот что я называю слаженной работой!
Когда он снимал акваланг, вернувшаяся погоня с шумом продралась сквозь камыши. Передовой имел такой вид, будто ему пришлось преодолеть пяток закрытых ворот. Я бросил второй «стерлинг» Тэрку, который ловко поймал его. Но в следующие же тридцать секунд мне пришлось тяжело. Один из двоих, стоявших у ограждения, что-то предостерегающе сказал по-арабски, но было уже слишком поздно. Я выпустил в передового очередь, которая снесла его с седла, и быстро повернулся ко второму. Бог знает, как второму удалось удержаться в седле, когда лошадь шарахнулась в сторону, но он сделал даже больше: успел выстрелить, держа винтовку в одной руке. Но тут в драку ввязался Тэрк и длинной очередью свалил его в камыши.