Прощание с Джоулем
Шрифт:
– То есть, все нынешние хомо - это как бы отключенные от управляющей сети дроны с развитым спинным мозгом, который помог им выжить после отключения от сети?
– Совершенно верно, значение спинного мозга здесь всегда недооценивали, но это больше не имеет никакого значения. Согласитесь, что ваш сегодняшний мир не требует от вас слишком больших ментальных усилий. Нажимать на курки ваших военных механизмов можно вообще не думая. Есть мнение, что сапиенсы исчезли, потому, что были тупиковой ветвью вашей эволюции. Одним словом, ваш новый мир легко обойдется без
– И самое главное - титановые поставки должны продолжаться в любом случае, - тихо добавил ОДисс.
– Что?
– капюшон резко дернулся вверх и застыл, как бы вибрируя от напряжения.
– Что вы сейчас сказали?
– Что для добычи титана много ума не нужно, - сказал Май.
– Совершенно верно.
– И для размножения тоже.
– Правильно. Я вижу, что вы глубоко проникли в суть данностей нового мира и интуитивно постигли божественную мудрость Священной Триады.
– Очень может быть.
– Вы удовлетворены полученными знаниями?
– В общем и целом.
– Тогда перейдем к напутствиям. Какое напутствие вы хотели бы получить?
– Я хотел бы получить такое напутствие, - сержант на секунду замешкался, а потом выпрямился, одернул мундир и закончил уже другим, громким и решительным голосом, - которое позволило мы мне пережить эту дурацкую войну.
– Это невозможно, - служка пожал худыми плечами.
– При всем желании Маммонэ, Афродизи и Морс не смогут дать вам такое напутствие.
– Но почему?
– Потому, что выжить на дурацкой войне невозможно.
– Да почему же?
– воскликнул ОДисс.
– Потому, что такая война будет длиться вечно. И знаете, в чем тут дело?
– Нет, не знаю.
Служка привстал на цыпочках, быстро поднес свою крошечную, похожую на сморщенную птичью лапку, руку и упер неожиданно длинный и острый коготь указательного пальца в лоб Мая. Все это произошло настолько быстро и неожиданно, что сержант даже не откачнулся, он словно бы оцепенел да так и стоял теперь с упертым в свой лоб страшноватым когтем.
– Потому, что эта война идет вот здесь, - продолжил служка, сильно надавливая острым когтем на лоб.
– И только здесь она могла бы закончиться. Вот где находится настоящее поле боя, а то, что происходит снаружи является лишь его отражением. Причем довольно бледным отражением.
– Если дело только в этом, то я могу закончить эту войну прямо сейчас, - хрипло сказал Май.
– Вы в этом уверены?
– Абсолютно.
– Хорошо если так. А другие? Они смогут закончить эту войну вместе с вами? Ведь для завершения любой войны нужно, чтобы она закончилась сразу на всех полях сражений, не так ли?
– Да, - из-за упертого в лоб когтя, давление которого все усиливалось, Май боялся пошелохнуться и стоял словно бы окаменев.
Во всей этой сцене чувствовалось что-то мистическое. Мистическое по-настоящему. Вряд ли такое переживание сейчас можно было испытать в храмах, построенных по новейшим проектам. Во всех этих золотых сараях.
– А теперь скажите - смогут квадратные
– спросил служка.
– Смогут ли они покинуть свои поля сражений?
– Нет, эти точно не смогут.
– А все эти ваши фронтовики смогут ее закончить?
– коготь уперся в лоб Дея с такой силой, что под ним выступила кровь.
Сержант сразу вспомнил улыбающееся лицо Красавчика Пью с черной шелковой повязкой на глазах. Потом он вспомнил их последний разговор на фронтовой автобусной станции и сразу, почти не раздумывая, сказал:
– Нет. Они тоже не смогут.
– Теперь вы понимаете - почему эта дурацкая война будет длиться вечно?
– Понимаю, - прохрипел Май.
– Но теперь я перестал понимать, почему ее так упорно называют дурацкой.
– Да потому, что ее ведут дураки, причем уже много-много тысячелетий, - служка тихо рассмеялся, убрал руку от головы Мая и вытер окровавленный палец о свою рясу.
– К тому же, как военный хомо, вы должны понимать, что более-менее приличная, разумная война должна вестись разумными существами, которые хоть в чем-то не согласны друг с другом. Иначе пропадают все смыслы ведения такой войны и она быстро превращается в фарс. Ну, или в ту самую дурацкую войну, как вы это называете. А если эти существа согласны абсолютно во всем, да еще одеты в одинаковую форму, используют одно и то же оружие, награждают друг друга одинаковыми медалями и в их карманах хрустят одинаковые вафли? Как еще можно назвать такую войну? Она является не просто дурацкой, а абсолютно дурацкой да вдобавок ко всему еще и неприличной по любым космическим меркам. Это как бы отвратительный спектакль, поставленный и разыгранный дураками в расчете на получение каких-то дурацких выгод и прибылей, которых никогда не было, нет и уже не будет. Теперь вы поняли, почему Священная Триада не может дать вам своего напутствия на выживание в этой дурацкой и неприличной войне? В этом кровавом фарсе?
– Потому, что эта война одновременно идет в огромном количестве дурацких голов в расчете на выгоду, которую невозможно получить?
– Именно. Причем, это одна и та же война сразу по всем параметрам - от особенностей восприятия всех ее участников до фасонов сапог на их ногах. А если на самом деле нет никаких различий, то их нельзя выявить, осознать и устранить посредством самых ожесточенных сражений, переговоров, побед или капитуляции. Поэтому эта война будет длиться вечно.
– Но ведь чай у нас разный? Может быть, все дело в чае?
– Может быть, - служка опять рассмеялся.
– Но остальное вы поняли? Хоть немного?
– Да, кое-что я понял, - Май расслабился и быстро вытер рукавом кровь, которая тонкой струйкой текла по его переносице и капала на китель.
– Не все, если честно, и не до конца, но это все же лучше, чем ничего. Благодарю. Разрешите задать вам последний вопрос?
– Разрешаю.
– Это ад?
– Что?
– раструб капюшона быстро качнулся и замер.
– Мы находимся в аду? То, что нас окружает - это ад? Тартур?