Прощай, Лоэнгрин!
Шрифт:
Не было никакого смысла тянуть время.
Пора прощаться.
Среди толпы туристов было так легко затеряться. Лора избегала камер, пробираясь к лестнице, которая вела на третий этаж.
Солнечные лучи обильно заливали просторную библиотеку на третьем этаже, где Рэгворд трудился над воссозданием резных панелей из красного дерева. Работа его успокаивала и буквально обеспечивала обезболивающий эффект.
Жизнь в Швангау не была хуже или лучше тех мест, в которых успел побывать Полссон, но дарила надежда на скромное счастье, если оно не заключалось
Рэгги любил солнце и всякий раз, когда выдавался погожий денек, он старался покончить с работой пораньше, чтобы удобно устроиться наверху, на балконе и до одури любоваться видом на долину. Но и эту малую радость омрачала одна мысль.
Контракт Лоры заканчивался через пару недель. Эта девчонка была невероятно странной и скрытной, что очень ему подходило, потому что больше чем приторные улыбки, он не любил только лишние вопросы.
В это время, по утрам, Диони убирала на нижних этажах, а потом всегда заглядывала сюда. Тихонько добиралась до крохотной табуретки, удобно устраивалась и молча наблюдала за работой мастера. Ее приходу предшествовали четыре негромких удара дверей, россыпь неторопливых шагов, звуки которых мелким шепотом разбегались по каменным стенам длинных коридоров.
Вот, прямо как сейчас…
Хотя, нет. До табуретки Лора сегодня не дошла. Наверное, не устала.
— Ты сегодня рано управилась…, - довольно хмыкнул Рэгворд не удосуживаясь даже повернуться.
Он стоял на стремянке и натирал мастикой закрепленную панель, наслаждаясь тем, как светлая поверхность мягко темнеет, после того, как ее накрывала маслянистая тягучая жидкость.
— Действительно, — голос девушки прозвучал глухо и задумчиво.
— Ты грустишь? — Рэгги хмыкнул, продолжая натирать дерево. — Из-за того, что скоро уезжаешь?
— Можно и так сказать, — послышался рассеянный ответ.
— Было бы из-за чего, — вздохнул Рэгги и его губы дрогнули в горькой улыбке. — Местных никак нельзя назвать искренними людьми и их радушие покупное и относится только к бизнесу. На поверку жестокие в своем равнодушии люди, которым на все наплевать, лишь бы их уклад не претерпел изменений.
— Этот ты еще в Чебоксарах не был, — послышался легкий вздох, в котором нельзя было не уловить давней тоски.
— Это где? — Рэгги заканчивал смазывать панель.
— Далеко, — пространно ответила Лора.
— Так, неужели ты будешь скучать по доброжелательным жителям Швангау? — в голосе реставратора слышался откровенный сарказм. Ловко спустившись со стремянки, Рэгворд отложил мастику и подхватил тряпку чтобы обтереть руки.
— Нет, Алекс, не буду.
Полссон вздрогнул, как от удара и молниеносно развернулся, чтобы увидеть, направленное в его сторону дуло пистолета.
Оружие в руке Лоры Диони было столь же странным явлением, как и холодное безразличие на ее лице.
Эти несколько секунд раздувались на глазах от потрясения, шока и адреналина.
— Финис, — ошарашенно выдохнул Рэгворд, не веря свои глазам.
Значит, это была женщина! Тем более поразительно!
Никто здесь не знал, что имя Рэгворда Полссона было выдумкой, частью маскарада, к которой прибегала программа защиты свидетелей. И на самом деле его звали Александр Фаррот.
Кровь буквально закипела в жилах и мужчина с силой сжал кулаки, его тело напряглось, словно пружина, а глаза застелила пелена отчаянного гнева, и казалось, что воздух завибрировал от такой концентрации ярости, но в ту же секунду, он почувствовал, как его грудь пронзила адская боль, и послышались еще два глухих выстрела.
Финис знала, в каком кошмаре жил этот человек. Знала, что всем сердцем он ненавидит того, кто с особой жестокостью расправился с самыми дорогими ему людьми.
По странной иронии судьбы, девушка была очень похожа на Лейлу — жену Алекса, разве, что не была такой миниатюрной.
Разумеется, с того момента, как он увидел новенькую уборщицу, покой был потерян и каждое действие, каждая реакция бедолаги была оправдана, вплоть до того, что, кажется, его подсознательно расстроил тот факт, что Лора Диони снова будет мучить его своим видом, после чудесного спасения.
Казалось, что пули проталкивают одна другую, вглубь груди, к сердцу, но даже эта боль не могла тягаться с той, что каждый день приносили воспоминания от вида заживо сожженных жены и сына.
И в этом была виновата она… Лора. Хотя, нет. Это имя было ширмой для убийцы.
Грузное тело в грохотом повалилось на пол. Убийца подскочила к своей жертве и бесстрастно наступила подошвой ботинка на руку, которая отчаянно тянулось к ней. Удивительно, что Алекс не отключился сразу, его глаза полные ненависти только-только стали только закрываться. Он приоткрыл рот, чтобы закричать, но тут же не по женски сильная рука, улеглась на губы.
— Собственной персоной, — прозвучал бесцветный равнодушный голос с нотками нетерпения. Казалось, еще немного и Лора закатит глаза, будто перед ней стояло ведро с картошкой, которую надо было перечистить и столь рутинное занятие нагнетало скуку. Но, вот, глаза жертвы закрылись, а голова откинулась.
Лора подбежала к старинному сундуку, где раньше спрятала снаряжение для альпинизма, достала его и бросилась к окну. Она высунулась на полкорпуса, чтобы убедиться, что никто ее не видит и отточенным движением скинула вниз веревку, закрепив карабин за железный крюк, вделанный в стену, которая плюхнулась с головокружительной высоты вниз, к острым скалам, доставая почти до дна пропасти. После чего, девушка достала из кармана куртки небольшую акустическую колонку и выйдя в коридор, спрятала ее около распахнутого окна, предварительно проверив, что звук установлен на максимальную громкость и на таймере ровно двадцать минут. Со всех ног, девушка бросилась бежать вниз, точно следуя по слепым зонам видеокамер. Она как ни в чем не бывало забрала тележку с ведром и шваброй и отправилась на кухню.