Прощай, моя красотка
Шрифт:
Мы поехали на вечеринку в Брентвуд Хайте. Потом Лин предложил заехать в Трок, чтобы немного выпить и потанцевать, Мы так и сделали. В районе Сансет проводили какие-то работы, и было очень пыльно. Поэтому Мэрриот поехал по Санта Моника. Мы проехали мимо обшарпанного отеля «Индио». Я его заметила случайно, без особой причины. Бросилась в глаза припаркованная напротив пивной машина.
– Только одна машина – перед пивной?
– Да, только одна. Это было очень грязное место. Та машина тронулась
– Давай поедем по другой дороге, – и свернул на какую-то извилистую улицу. Тогда, совершенно внезапно, машина рванула мимо нас, процарапала наше крыло и остановилась буквально перед нашим носом. Человек в плаще, шарфе и низко надвинутой на лицо шляпе подошел, чтобы извиниться. Белый шарф выбился наружу и привлек мое внимание. Это было почти все, что я могу сказать о нем, кроме того, что он был высок и худ. Как только он приблизился – а я потом припомнила, что он шел, стараясь не попасть в луч света наших фар...
– Это естественно. Никто не любит смотреть в горящие фары. Выпейте. На этот раз я делаю коктейль.
Она сидела, все еще наклонившись вперед, ее красивые брови – ни единого мазка краски – задумчиво сошлись на переносице, образовав на лбу морщинку. Я сделал две порции.
Она продолжала:
– Как только он подошел к Лину, тут же надвинул шарф на лицо и наставил на нас пистолет. «Не шевелиться, сказал он. – Ведите себя тихо, и все будет в ажуре». Затем с другой стороны подошел еще один.
– На Беверли Хиллз, – сказал я, – самые тщательно патрулируемые четыре квадратные мили. Она пожала плечами.
– Все произошло точно так. Они потребовали мои украшения и сумочку. Говорил человек в шарфе. Другой вообще не издал ни звука. Я передала вещи, а он мне вернул кольцо и сумочку, при этом попросив воздержаться на некоторое время от звонков в полицию и страховую компанию. Он пообещал быстро и легко провернуть с нами дело о выкупе, говорил так, как будто все в мире принадлежало ему. Он сказал, что они могут работать и через страховую компанию, у них там есть люди, но им пока это не нужно.
– Должно быть, это был Ряженый Эдди, – сказал я, – только его прикончили в Чикаго.
Она опять пожала плечами, мы выпили. Она продолжала:
– Они уехали, и когда мы вернулись домой, я попросила Мэрриота молчать об этом. На следующий день мне позвонили. У нас есть два телефонных номера, один с параллельным аппаратом, а другой, в моей спальне, без него. Позвонили по последнему. Этого телефона, конечно же, нет в справочнике.
Я согласно кивнул.
– Но за несколько долларов можно купить номер телефона. Так всегда делают. Некоторые киноактеры
Мы выпили.
– Я сказала звонившему мне человеку, чтобы он связался с Лином и что тот будет представлять мои интересы, но если они не будут требовать слишком много, то мы сможем сторговаться. Он сказал о'кей, и с тех пор, я полагаю, они стали канителить, чтобы последить за нами. Наконец мы сошлись на восьми тысячах.
– Вы бы узнали кого-нибудь из них?
– Конечно, нет.
– Рандэлл знает все это?
– Конечно. Может быть, хватит об этом? Мне уже наскучило, – она одарила меня ослепительной улыбкой.
– Рандэлл высказал свое мнение?
– Возможно. Я забыла, – зевнула она.
Я сидел с пустым стаканом в руке и думал. Она взяла у меня стакан и наполнила. Я сжал ее руку, которая оказалась мягкой и гладкой, теплой и удобной. Она ответила крепким пожатием. Женщина, сидящая передо мной, была хорошо сложена.
– Думаю, у него были какие-то мысли, – сказала она, – но он мне не сказал об этом.
– У любого человека возникли бы какие-то мысли, ознакомься он со всем этим, – сказал я.
Она медленно повернула голову, посмотрела на меня, кивнула и сказала:
– Вы не можете пройти мимо этого, не так ли?
– Сколько вы были знакомы с Мэрриотом?
– О, много лет. Он работал директором на радиостанции моего мужа КОД К. Там я познакомилась с ним. Кстати, там же я познакомилась и с мужем.
– Я знаю. Но Мэрриот жил так, как будто имел неплохие деньги.
– Он получил небольшое наследство и ушел из радиовещания.
– Он действительно получил наследство или он это вам сказал?
Она пожала плечами, продолжая сжимать мою руку.
– А, может быть, наследство было не так уж велико и он быстро его растратил, – теперь я насильно сжал ее руку. – Он занимал у вас?
– Вы немного старомодны, не так ли? – она взглянула на руку, которую я держал.
– Я на работе, а ваше шотландское виски уже вымыло половину моей сдержанности.
Не то чтобы я был пьян, но...
– Да, – она высвободила свою руку из моей и потерла ее. – У вас, наверное, руки иногда превращаются в тиски, в свободное время?
– Лин Мэрриот был вымогателем высокого класса. Это очевидно, он жил за счет женщин, – У вас было что-нибудь с ним?
– Я должна рассказать?
– Возможно, это не так уж разумно. Она засмеялась.
– Однако я расскажу. Я выпила у него и потеряла сознание. Иногда со мной случается. А он раздел меня и сфотографировал.
– Грязная собака, – сказал я. – А у вас есть эти фотографии?
Она похлопала меня по руке и глухо спросила:
– Как вас зовут?
– Фил. А вас?