Прошка Лебеда и жезл некроманта
Шрифт:
К большому удивлению, граничащему с вселенской радостью, в палатку к королеве гостей не пустили. У входа дежурила воевода Гортензия — знойная женщина и некогда мечта теперь уже очень женатого Яшки.
— Ее величество принять вас не может! — отрезала воевода, поприветствовав гостей. — Я уполномочена провести переговоры вместо нее.
С трудом замаскировав вздох облегчения, Прошка напустил на лицо самое скорбное выражение, на которое был способен и, понурив голову, зашагал вслед за воеводой в другую, чуть поменьше,
— Королеве не здоровится? — вкрадчиво поинтересовалась Яга пока шли.
— Мутит! — не стала скрывать Гортензия. — Токсикоз.
— Стало быть, получилось! — радостно заметила старушка.
— А по-другому и быть не могло, — Прошка расправил плечи. — Уж если я за что берусь…
Амазонка договорить ему не дала.
— Странно все это! — на лице ее читалось беспокойство. — Двадцать шесть раз беременела и никогда… — она запнулась. На щеке заблестела слеза. Голос дрогнул. — Такого кошмара не было. А теперь даже от еды отказывается.
«Ей на пользу» — мысленно съязвил Прошка, — «Может похудеет?». А вслух стал успокаивать:
— Ничего это. У нее же раньше детей от некромантов не было? У нас всегда так. Маменьку рвало… не дай бог…
— А еще она рыбу не ест! — заметила амазонка. — От реки откочевать приказала, потому, как ее от одного запаха воды воротит.
— От воды воротит? — задумчиво произнесла Яга и посмотрела на Прошку.
Амазонка, кажется, на реплику старушки внимания не обратила. Откинула полог палатки, пропустила гостей внутрь. Присели на ковер.
— Теперь о деле! — взяла слово амазонка. — Как я понимаю, вам нужен проход через наши земли.
— Не только, — заметил Прошка. — Наши люди у вас в плену. Их пытают…
— Пытают, — ухмыльнулась Гортензия. — А не надо было лезть без разрешения в наш город. Их на стенах выловили. Эти двое уже перебрались почти.
— Идиоты! — мудро в пол голоса заметила Яга. — Ну и что им нужно было?
— Смотрели, как наши гвардейцы для бани дрова колют. Девчонкам жарко стало, они одежду и скинули…
— Ну не пытать же их за это? — возмутился Прошка, который, не мог гарантировать, что окажись он в подобной ситуации, не ломанул бы через стену. Когда бабы, такие, как рядовые амазонки одежду снимают, тут…
— Думаю, — заметила воевода. — Значительная часть вашей дружины от такой пытки бы не отказалась. Штраф они отрабатывают.
— Какой такой штраф? — не понял Прошка.
— Самый обычный. У нас в этом месяце три десятка воинов зачать должны. Обычно, мы осеменителей по степи ловим. Иногда по договору резервируем. А здесь сами пришли и накосячили. Пусть отрабатывают.
— Да как же это? — возмутился Прошка. — Тридцать женщин? Разве можно так много? Это им месяца два пахать нужно.
— К вечеру закончат, — махнула рукой воевода. — Делов то…
— К вечеру? — некромант округлил глаза. — Как?
— Обычно, — пожала плечами Яга. — Трава жевучка? —
— У нас тоже свои знахарки есть. В общем так, — решила Гортензия. — Сейчас ешьте, пейте, обед мы вам устроим. А когда товарищи ваши штраф отработают, можете их забирать. Войско мы пропустим, но помощи не дадим. Не можем. Весной на юг в горы идем женщин тамошних от мужского гнета освобождать.
— А потяните? — поинтересовалась Яга. Она, в отличие от Прошки, местной географией владела и понимала о ком, или о чем идет речь.
— Попробуем сладить. Хотя задача не простая.
— Бог вам в помощь! — заметила старушка. Похоже искренне.
— Спасибо, — Гортензия чуть заметно поклонилась. — А сейчас, если не возражаете, мне нужно возвращаться на службу. Располагайтесь. Чувствуйте себя, как дома, обед вам скоро принесут.
— На счет обеда, — Прошка решился озвучить просьбу. — Нельзя ли в вашем меню обойтись без звериных гениталий?
Лицо воеводы осталось серьезным, но глаза заметно повеселели.
— Конечно, — кивнула она. — То самое меню, о котором вы говорите, мы готовим к особым случаям. Сегодня не такой.
Прошка облегченно выдохнул. Подали местную дичь, сыр, кашу. Вкусную, не ту, что совали тройкам в столовой у Марьяны. Даже Яга повеселела.
— Ну учудили, гаврики, — посмеивалась она. — Теперь долго на баб даже смотреть не смогут. Если выживут.
— Ты то чего радуешься, бабуль? — Прошке вдруг стало жалко залетных дружинников. — Это у тебя бизнес на мужских потребностях построен. Не будет их, и все… Загнется бордель.
— Мои бабы, любого раскачают! — уверенно заявила Яга. — То есть почти любого. — она вспомнила, как в свое время промашка у самой опытной Марфы вышла именно с Прошкой.
Пока обедали и ждали дружинников, которые доматывают срок, говорили о разном. Прошку интересовала геополитическая ситуация на окраинах государства. Ягу — то, почему он, дундук, об этом ничего не знает. Из пещеры что ли вылез?
— Из тайги! — уклончиво сообщил он. — Старовер я!
Последним утверждением он окончательно запутал старушку, которая предпочла не вникать, а переключила разговор на другое. Цветы, огород и прогнозируемый будущей осенью урожай бздычки. Что это такое, Прошке в очередной раз выяснить не удалось.
Часов в шесть вечера в палатку заглянула незнакомая амазонка.
— Воевода Гортензия просит вас забрать дружинников из палаток жизни. Они свободны.
Прошка поднялся с гостеприимного амазонского ковра стремительно. Надоело без дела сидеть. Старушке пришлось помочь. Он готов был поклясться, что слышал, как хрустели кости Яги, которым, если не врет, недавно исполнилось триста тридцать лет. Сначала хотели идти пешком, но на улице стало понятно, что куда идти представления не имеют. Стали расспрашивать случайную амазонку.