Прошло семь лет…
Шрифт:
Никки понадобилось время, чтобы снять доспехи.
– Сядь, – наконец проговорила она. – Я сварю нам кофе.
6
– Последний раз я видела Джереми утром в субботу, около десяти часов, он шел заниматься боксом.
От волнения и тревоги у Никки срывался голос. Себастьян нахмурил брови.
– И с каких это пор он занимается боксом?
– Ты что – с луны свалился? Уже год как занимается.
На лице Себастьяна появилось выражение недоверия. Перед
– Мы вместе позавтракали, – продолжала Никки. – Потом я стала собирать вещи. В общем-то, я торопилась. Меня ждал внизу Лоренцо, мы уезжали на уик-энд в Катскилл, и…
– Лоренцо?
– Лоренцо Сантос, мой парень.
– Все тот же коп или уже другой?
– Блин! Себастьян! Ты зачем сюда пришел? – снова вспыхнула Никки.
Он извинился, успокаивающе похлопав ее по руке. Она вернулась к рассказу.
– Я уже выходила, когда Джереми попросил разрешения переночевать у своего друга Саймона. Я разрешила. В субботу они часто ночуют друг у друга, то здесь, то там. Мы уже привыкли.
– Первая новость.
Эту реплику Никки пропустила мимо ушей.
– Он поцеловал меня и ушел. За все выходные не позвонил ни разу. Но я не слишком волновалась.
– Погоди! Как же так?
– Ему пятнадцать лет. Он уже не младенец. К тому же Саймон, можно считать, мажор.
Себастьян воздел глаза к потолку, но от комментариев воздержался.
– Я вернулась в Бруклин вечером в воскресенье. Было уже слишком поздно, и я переночевала у Сантоса.
Себастьян холодно взглянул на нее и так же холодно осведомился:
– А в понедельник утром?
– Я пришла домой около девяти. В это время Джереми уже уходит в школу. Я не удивилась, что его нет дома, это было нормально.
– Ну а потом что? – нетерпеливо спросил Себастьян.
– Я целый день работала, готовилась к своей выставке в BWAC [4] , знаешь, здание неподалеку от набережной, и там группы художников…
– Понял, Никки, избавь меня от подробностей.
– Во второй половине дня я нашла у себя на автоответчике сообщение из лицея, что Джереми прогулял школу.
4
Brooklyn Working Artists Coalition – Товарищество действующих художников Бруклина.
– Ты позвонила родителям его приятеля?
– Вчера вечером я говорила с мамой Саймона. Она сказала, что Саймон уже больше недели назад уехал на учебную экскурсию. Джереми у них в те выходные не ночевал.
В кармане у Себастьяна зазвонил мобильник. Он взглянул на экран: опять агент из Фаразио, беспокоится, как видно, по поводу экспертизы.
– И вот тогда мне стало по-настоящему страшно, – призналась
– Почему?
– Если честно, Джереми пропадает уже не в первый раз…
Себастьян вздохнул. Этого следовало ожидать. Никки объяснила:
– В августе прошлого года Джереми исчез на два дня и не давал о себе знать. Я места себе не находила и сообщила в отделение Бушвик-авеню, что он исчез. А на третий день он появился. Прогулялся в Андирондак.
– Вот мерзавец! – возмутился Себастьян.
– Можешь себе представить реакцию копов. Они не отказали себе в удовольствии поиздеваться надо мной. Высказали все, что думают по поводу моих отношений с сыном, заявили, что время им дорого и они не станут тратить его зря!
Себастьян представил себе сцену во всех красках. Он прикрыл глаза, помассировал веки и предложил:
– На этот раз я заявлю в полицию. Но обойдемся без мелких сошек. Я знаком с мэром. Его дочь учится с Камиллой в одном классе, и я чинил скрипку его жены. Я попрошу его, и он меня свяжет…
– Подожди, ты еще не все знаешь, Себастьян…
– Чего я еще не знаю?
– У Джереми были кое-какие проблемы с полицией: он состоит на учете…
Себастьян онемел и смотрел на Никки во все глаза.
– Ты что, шутишь? Почему ты ничего мне не сказала?
– Он стал делать всякие глупости только в последнее время.
– Что именно?
– Полгода назад патруль застукал его, когда он расписывал икейскую фуру в гараже. – Никки отхлебнула кофе и недовольно покачала головой. – У этих идиотов других дел нет, как ловить ребят, увлеченных искусством, – процедила она.
Себастьяна передернуло. Граффити – искусство? У Никки всегда был своеобразный взгляд на вещи.
– И что? Его судили?
– Да. Приговорили к десяти дням принудительных работ. А три недели назад притянули за кражу в магазине.
– И на что же он польстился?
– На компьютерную игру. Что? Ты предпочел бы, чтобы он украл книгу?
Себастьян не поддался на провокацию. Второй привод – это трагедия. Сейчас в полиции забыли о толерантности, любой, даже самый невинный проступок может кончиться для его сына тюрьмой.
– Я в лепешку разбилась перед администрацией, и они не стали подавать жалобу, – успокоила его Никки.
– Господи! Ты можешь мне сказать, что творится в голове у этого парня?!
– Я могу сказать, что его проделки вовсе не конец света. Каждый хоть раз в жизни что-нибудь да своровал. Для подростка воровство – нормальное дело.
– Красть – нормальное дело?! – взорвался он.
– Да, воровство – часть жизни. В молодости я могла украсть трусы, какую-нибудь шмотку, духи. Так мы с тобой и встретились. Ты что, забыл?
«Но это не лучшее, что с нами произошло», – с горечью подумал про себя Себастьян.