Прошлое должно умереть
Шрифт:
– Из милиции, – с ужасом прошептала женщина. Ее лицо так побледнело, что даже губы стали белыми.
– Сашенька, – снова прошептала она. – Вы пришли из-за Сашеньки? Что-то… случилось с ним? – она говорила с трудом и даже покачнулась.
Муж подхватил ее.
– Альбина, прекрати, пожалуйста, паниковать, – сказал он, стараясь говорить спокойно. – Вы ведь пришли не из-за нашего сына? – он и сам говорил с трудом.
– Нет, нет, – поспешно сказал Константин Сергеевич, – я ничего не знаю о вашем сыне. Я по поводу
– Ну, вот, видишь, – с облегчением сказал мужчина, повернувшись к жене. – Возьми себя в руки, ничего не случилось. Извините нас. Понимаете, наш сын отправился на какой-то дурацкий фестиваль бардовской песни, должен был вернуться еще вчера. И до сих пор его нет. Мы, конечно, волнуемся, так что сами понимаете… Да, заходите, пожалуйста. Извините, что мы так долго держим вас на пороге.
– Ничего, ничего, – успокаивающе сказал Константин Сергеевич. – Я вас понимаю. У меня самого сын. Тоже иногда случается поволноваться. А мобильного у него нет?
– В том то и дело, что есть. Я звонил ему последний раз вчера, ответил какой-то чужой голос, потом телефон отключился и с тех пор не отвечает.
– Может, вы ошиблись номером, а его телефон не отвечает, потому что разряжен?
– Да я и сам так думаю. Но вы садитесь, садитесь. Альбина, возьми себя в руки, человек по делу пришел.
– Да, конечно, садитесь, пожалуйста, – автоматически сказала женщина, и видно было, что ей совсем не до него. В доме было тепло, но она зябко куталась в теплый платок, и по телу ее то и дело пробегала нервная дрожь.
– Приедет Сашка, сама его убью, – хмуро сказала девочка, усаживаясь рядом с матерью и обнимая ее. – Свинья такой.
Родители только молча вздохнули.
Да, подумал Константин Сергеевич, вот и пришел сюрпризом. Хотел посмотреть, как они прореагируют на милицию, а им не до нее.
– Мы вас слушаем, – напомнил ему мужчина.
Прежде, чем начать задавать вопросы, Константин Сергеевич по привычке огляделся. Квартира просторная, но не чрезмерно, такие дома с высокими потолками называли сталинскими, в отличие от тесных хрущевок. Обставлена неплохо, мебель красивая, но опять-таки не роскошная. Но везде чисто, уютно, видно, что в доме есть хозяйка.
Ну, что ж, пора начинать, подумал он, с сочувствием глядя на женщину. Та пыталась подавить тревогу и даже улыбнуться, но у нее не получалось. В глазах застыли безнадежность и отчаяние.
Да, неудачно получилось, снова подумал он. Сейчас не определишь, из-за чего она так нервничает.
– Скажите, вы знали Елену Арсеньеву? – наконец, спросил он.
– Да, – безразлично ответила женщина. – Мы с ней жили вместе на одной квартире два года и были близкими подругами, но это было двадцать лет назад.
– Да, я знаю, – сказал Константин Сергеевич, – а с тех пор вы с ней виделись или слышали
Тут снова раздался звонок в дверь, и они все трое одновременно вскочили. Девочка первая выскочила в коридор и распахнула дверь.
– Сашка, бессовестный, явился, – одновременно плача и смеясь, закричала она. – Мы из-за тебя чуть с ума не сошли, а ты…
Родители тоже подскочили к нему. Константин Сергеевич остался один. Он посидел еще немного в кресле, потом тоже встал и выглянул в прихожую.
Мать обнимала высокого спортивного парня и плакала, а сестра, подскакивая, колотила его сжатыми кулачками по плечу. Парень, смущено и виновато улыбаясь, одной рукой загораживался от нее, а другой обнимал мать, оправдываясь перед ней. Он говорил что-то вроде того, что вчера они не уехали, потому что их пригласили отметить окончание фестиваля, а утром они проспали, а мобильник ему негде было заправить.
В общем, понятное дело, сочувственно вздохнул Константин Сергеевич. Ох, уж эти дети. Он и сам бы на их месте точно так же с ума сходил, а на месте парня тоже, наверное, не упустил бы случая погулять ночь в хорошей компании.
– Саша, – успокоясь. начал отец. – Ты хоть понимаешь, что ты с нами делаешь? Посмотри на мать.
– Да, мама чуть с ума не сошла из-за тебя, и мы с папой тоже, – снова всхлипнула сестра, – убить тебя надо.
– Ну, все, все, не ругайте его. Слава богу, что живой, здоровый. Слава богу, – снова и снова повторяла Альбина, счастливо глядя на сына. А он, выше ее на полторы головы, смущено оправдывался, и видно было, что он и сам проклинает себя, за ее мучения.
Мужчина опомнился первым.
– Ох, ну извините нас, пожалуйста, еще раз, – уже улыбаясь, сказал он. – Вы пришли по делу, а мы вам устроили сцены из семейной жизни. Аля, пойдем, человеку поговорить с тобой надо.
– Да, да, конечно, – ответила женщина, все еще не в силах оторваться от сына. – Да, пойдемте.
Она, наконец, оставила его и повернулась к следователю.
– Да, давайте, спрашивайте, только садитесь сначала.
Она совершенно изменилась за эти несколько минут. Лицо порозовело, глаза заблестели, она улыбалась ему, хотя он понимал, что она толком его и не видит.
– Да, спрашивайте, – в совершенной эйфории повторила она. – Только, Юля, Саша, наверное, голодный.
– Да, ладно уж, накормлю я его, – все еще сердито сказала девочка. – Хотя он этого не заслуживает.
– Ах, так, – весело сказал парень, довольный, что гроза уже миновала. – А я тебе диски привез.
– Так давай, давай их сюда, – закричала девочка. Засмеявшись, парень понес свою сумку в кухню, сестра побежала за ним, а взрослые снова прошли в комнату, опять уселись, и Константин Сергеевич, немного сбитый с толку и тоже почему-то совершенно счастливый тем, что Саша нашелся, начал допрос.