Проси, что хочешь: сейчас и всегда
Шрифт:
Подталкиваемый Эриком Флин отходит от нас на несколько метров и садится ждать своего дядю.
– Эрик, я…
Но я не могу продолжать. Эрик целует меня с истинной преданностью и, когда немного отстраняется, пристально смотрит на меня своими потрясающими голубыми глазами.
– Хорошенько повеселись, детка. Передавай от меня привет своей семье, и не забудь, что ты можешь вернуться, когда захочешь. Я буду все время ждать твоего звонка, чтобы забрать тебя из аэропорта. В любое время дня и ночи.
Я взволнованно киваю головой. Мне ужасно хочется плакать, но я держусь. Я не должна этого делать,
Я уверенно иду по аэропорту и ищу на табло свой выход на посадку. Найдя его, я направляюсь туда. Остается больше часа до начала посадки, и я решаю немного развеяться и пройтись по магазинам. Но мыслями я где-то далеко, я могу думать только об Эрике. О своем любимом. О боли, которую я видела в его глазах, когда прощалась, и чем дальше, тем больше это разрывает мне душу.
Уставшая и измотанная печалью, которая тревожит мне сердце, я сажусь и наблюдаю за людьми, проходящими мимо меня, людьми, которые радуются и печалятся, людьми одинокими и с семьями. Я достаточно долго так сижу, когда внезапно звонит мой мобильник. Это мой отец.
– Привет, смугляночка. Где ты, жизнь моя?
– В аэропорту. Жду, когда объявят посадку.
– Когда ты прилетаешь в Мадрид?
Я смотрю на билет.
– Теоретически мы приземляемся в одиннадцать, а в одиннадцать тридцать я последним рейсом лечу в Херес.
– Отлично! Я встречу тебя в аэропорту Хереса.
Мы немного болтаем о всякой ерунде.
– С тобой все в порядке, девочка моя? – вдруг спрашивает он. – Мне кажется, ты какая-то грустная.
И, так как я не способна скрывать свои чувства от человека, который дал мне жизнь и любит меня всей душой, я отвечаю:
– Папа, все так сложно, что…, что… мне тяжело.
– Сложно?
– Да, папа, очень.
– Ты опять поссорилась с Эриком? – допытывается отец, силясь понять меня.
– Нет, папа, нет. Ничего подобного.
– Тогда в чем проблема, родная?
Прежде чем ответить, я хорошо обдумываю свои слова и, наконец, решаю, что должна поделиться с ним всем, что меня тревожит.
– Папа, я хочу провести с вами Новогоднюю ночь. Я очень хочу увидеть тебя, Лус и даже безумную Ракель, но…, но…
Ласковый смех моего предка невольно заставляет меня саму рассмеяться.
– Но ты влюблена в Эрика и одновременно хочешь остаться с ним, верно, милая?
– Да, папа, и я в отчаянии, - шепчу я, наблюдая за тем, как две стюардессы становятся у моего выхода на посадку.
– Знаешь, что, смугляночка? Когда я познакомился с твоей матерью, она жила в Барселоне, а я, как ты знаешь, в Хересе, и уверяю тебя, все, что происходит с тобой, мне хорошо знакомо. И я могу дать тебе только один совет: следуй за своим сердцем.
– Но, папа, я…
– Помолчи и послушай меня, жизнь моя. И я, и Лус, и твоя сестра, все мы знаем, что ты нас любишь. И мы тоже будем любить тебя до конца наших дней, но тебе нужно идти своей дорогой, как когда-то это
– Папа… Какой же ты романтик! – всхлипываю я, взволнованно слушая его речь.
– Ну, ну, смугляночка!
– Ох, папа! – прочувственно плачу я. – Ты самый лучший…, самый…
Его доброта постепенно наполняет теплом мою душу, и я слышу, как он продолжает:
– Ты - моя дочка, и я знаю тебя лучше, чем кто бы то ни было на свете. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. И если твое счастье в этом немце, который постоянно выводит тебя из себя, благослови тебя бог! Будь счастлива и наслаждайся жизнью. Я знаю, что ты меня любишь, и знаешь, что я тебя тоже люблю. Так в чем тогда проблема? В Германии ли, или здесь рядом со мной, мы навсегда останемся друг для друга самыми близкими и родными людьми. Потому что ты – моя смугляночка, а это не смогут изменить ни Эрик, ни какие бы то ни было расстояния, ничто.
Я с замиранием сердца плачу, а он добавляет:
– Ну же, ну, полноте, не плачь, а то я начну нервничать, и у меня поднимется давление. Ты же этого не хочешь, правда?
Его вопрос заставляет меня рассмеяться сквозь слезы. Мой отец – человек с большим сердцем. Огромным!
– Доченька, почему бы тебе не остаться в Германии и весело и счастливо встретить Новый год там? Это ли не начало новой жизни, которую ты еще совсем недавно планировала? И я считаю, что для вас обоих будет очень знаменательно начать в Новый год вашу новую жизнь. Тебе так не кажется?
– Папа… Ты, и правда, так думаешь?
– Конечно, да, жизнь моя. Поэтому улыбнись и найди Эрика. Передавай ему от меня привет, и, пожалуйста, будь счастлива, чтобы я тоже смог стать счастливым, хорошо?
– Хорошо, папа.
И, перед тем как повесить трубку, я добавляю:
– Завтра вечером я вам позвоню. Я люблю тебя, папа. Я очень тебя люблю.
– Я тебя тоже люблю, смугляночка.
Я взволнована и глубоко тронута его словами, тысячи разных чувств вихрем кружатся у меня в душе. Я кладу трубку и вытираю слезы. Еще несколько минут я сижу, обдумывая в голове, как должна поступить. Папа или Эрик? Эрик или папа? Наконец, когда пассажиры с моего рейса начинают проходить на посадку, я подхватываю рюкзак, уже точно осознавая, куда мне идти. К моей любви.
Глава 13
Когда такси довозит меня до дверей огромного особняка, где живет Эрик, я расплачиваюсь карточкой и выхожу из машины. Как и ожидалось, снова выпал снег, и мои сапоги утонули в сугробе, но это не важно; я счастлива, только при этом сильно замерзла. Такси уезжает, и я остаюсь одна стоять перед величественными воротами. Вдруг где-то рядом слышится непонятный шум. Я смотрю налево на мусорные контейнеры и подскакиваю от страха. За мной наблюдают огромные сверкающие испуганные глазищи, и я кричу: