Прости себе меня
Шрифт:
— И тебе доброе утро, — усмехнулась, поворачиваясь к трубке, — какие вещи, Яш? Я планировала поспать, раз уж такое дело... кто, кстати, заболел? Не знаешь?
— Понятия не имею. Какой поспасть, Сень? Ты уже встать давно должна была!
— Я прочитала новость и легла обратно...
— Вставай. Я тут одно местечко райское нашла... нам надо срочно туда поехать! Ну, когда ещё у нас возможность появится?
Дани зажмурилась и, тихо кряхтя, заставила себя подняться с постели. Поёжилась то ли от прохлады,то ли от неприятного ощущения на коже. Словно кто-то смотрит на неё... оглянулась и пожала плечами.
Это стресс... ненормальное чувство, что Гордеев везде и всегда следит за ней. Яна права: Даниэле срочно надо развеяться.
Прошагала к окну и слегка отодвинула штору. Взглянула на небо без единого облачка.
Осень их балует в этом году.
— Что за место?
— Сейчас ссылку скину. Ты не имеешь права отказаться! Ясно? Там что-то вроде старинной усадьбы. Отреставрированной, конечно... но там сказочно! Заниматься сможем и оттуда!
— Хорошо, кидай.
— У тебя нет выбора, Ксенакис! Я уже сделал бронь и внесла предоплату!
У неё действительно не было выбора. Когда вчера Дани увидела Гордеева, пересекающего их двор, она поняла, что больше так продолжаться не может. У неё иссякли силы. Дани казалось, что он стремится к тому, чтобы от девушки осталась лишь оболочка. Он буквально выпотрошил её. Опустошил. Она чувствовала, как с каждым днём дыра в её груди становится больше. Она заставляла её грудь гореть. Ощущала эту боль на физическом уровне.
Дани успела в последний момент погасить свет в мастерской и в самом гараже и запереться изнутри. Превратиться в бесшумную тень. Затихнуть, вслушиваясь в то, как Егор пытается открыть дверь. Вслушиваясь в его приглушенную ругань. После пятой и безуспешной попытки зайти внутрь, он, наконец, развернулся. Она наблюдала сквозь крошечное оконце за тем, как его исполинская фигура удаляется всё дальше...
Что он хотел?! Что, чёрт возьми, ему нужно было?!
Ему было мало того, что он испоганил ей день?! Чего-то не хватило?!
Отец ему дал подсказку?
Конечно же... кто ещё?
Мамы, как оказалось, дома ещё не было.
На какой-то момент ей стало плевать на всё. Дани даже позволила себе задуматься над тем, чтобы послать к чертям Гордеева и его угрозы и пустить всё на самотёк. Казалось, что хуже уже не может быть. Почему плохо должно быть только ей одной?
Почему ей приходится это терпеть? Почему мама и её поступок стали источником её бед?!
— Может, лучше вас отвезёт Павел? — имея в виду отцовского водителя.
— Мам, ну не накручивай, пожалуйста.
Даниэла привычно прильнула губами к родной щеке. Поцеловала мать, ощущая в носу тонкий аромат крема для лица с ноткой сладкого летнего персика. Но что-то в этом, казалось бы, привычном действии, её смутило. Будто между ними образовался невидимый барьер. Она сама его воздвигла. Прохлада на губах и дискомфорт в грудной клетке выбили её из колеи.
Будь ты проклят, Гордеев.
Это всё ты. Лучше бы я оставалась в неведении.
— Сколько туда ехать? — Марина Арсеньевна перевела взгляд на Яну.
— Пара часов. Может, три. Смотря, какая дорога будет...
— Звоните каждый час. Пока не доедете!
— Хорошо, мам.
Дани опустила на глаза козырёк от бейсболки и, ещё раз, поцеловав мамину щёку, скрылась в салоне автомобиля. Постаралась унять дрожь в груди.
Всё будет отлично.
Боже! Да она же радоваться должна! Откуда такая нервозность?
— Люблю тебя, мам! Папу поцелуй, — опустила окно, выглядывая.
— Я и тебя! Жду звонка!
— Мам! — Дани понизила голос, слегка высовываясь, — если будут спрашивать: скажи, что я у бабули. Хорошо?
А лучше, что я на другом конце света...
— А кто будет спрашивать? — непонимающе захлопала накрашенными ресницами Марина.
— Да кто угодно... мы же вроде на карантине должны сидеть. Так что, никому не обязательно знать, что мы уехали отдыхать.
— Кстати об этом, — женщина нахмурилась, осознавая, что девочки нарушают условия карантина, — почему я об этом не подумала?
— Тёть Марин? Нам жизненно необходимо развеяться! Осенняя хандра на носу!
Яна широко улыбнулась и завела двигатель. Кажется, её улыбка могла обезоружить кого угодно. И мама Даниэлы не стала исключением.
— Так. — Марина сделала шаг назад, отступая от автомобиля Гришиной. Сдалась. — Всё. Поезжайте.
Машина сдвинулась с места и Дани тут же зажала пальчиком кнопку стеклоподъёмника. Сделала глубокий вдох, мысленно настраиваясь на лучшее. Подальше от этого сумасшествия. Девушка пристегнула ремень безопасности и проследила за тем, как ворота её дома медленно разъехались в стороны, выпуская их.
На свободу.
...
— По глазам вижу, что ты мне благодарна, Ксенакис.
Блаженная улыбка украсила лицо брюнетки. Дани ничего не ответила. Всё и без слов было понятно. Благодарна. Будто Яна чувствовала, что ей жизненно необходима эта поездка.
Девушки прошли на небольшой круглый балкон и, усевшись на плетёные стулья, одновременно вдохнули прохладный и немного влажный воздух. Здесь витал запах свежести.
— Чувствуешь? — Яна взмахнула ладонью перед носом и широко улыбнулась, — так пахнет рай. Да? Ну скажи, что да!