Просто мы научились жить (2010-2012)
Шрифт:
Подмигнула и умчалась, оставив Инну наедине с собой и своими мыслями.
Она сидела долго, но Лиза не появлялась. Из церкви неподалеку доносился колокольный звон, и вдруг, повинуясь безотчетному порыву, Инна поднялась и направилась туда, где, видимо, был праздник, а, может, еще и покой.
Она купила на входе косынку, и повязав ее на голову, зашла в храм. Батюшка что-то читал громыхающим голосом, хор исполнял псалом, а Инна подошла к огромной иконе божьей матери и неумело перекрестилась.
– Помоги мне, –
Подняла глаза, и увидела Лизу.
Та стояла в толпе верующих, одетая в длинную юбку и с белой косынкой на голове. Стояла, покачиваясь, и, кажется, плакала.
Инна подошла к ней сбоку, и взяла за руку. И в глазах, полных слез, обращенных навстречу, она увидела все, что они так и не смогли до сих пор сказать друг другу. Все секунды, проведенные вместе, и годы, проведенные врозь. Все ошибки и сожаления, мечты и надежды.
Ты заповедал повеления Твои хранить твердо.
О, если бы направлялись пути мои к соблюдению уставов Твоих!
Тогда я не постыдился бы, взирая на все заповеди Твои:
Я славил бы Тебя в правоте сердца, поучаясь судам правды Твоей.
Буду хранить уставы Твои; не оставляй меня совсем.
Всем сердцем моим ищу Тебя; не дай мне уклониться от заповедей Твоих.
Под громкое пение, проникающее прямо в душу, Инна сняла с пальца обручальное кольцо и положила на Лизину ладонь. Они смотрели только друг на друга, не видя никого кругом, и говорили глазами.
– Будь моей женой, – говорила одна, – снова и навсегда. Верю тебе, принимаю тебя и люблю. Люблю в боли и счастье, в горе и радости, в предательстве и прощении.
– Будь моей женой, – отвечала другая, – снова и навсегда. Берегу тебя, радею за тебя и храню тебя как самый ценный подарок, который даровал мне Господь. Люблю тебя сейчас, любила раньше и всегда любить буду.
Инна почувствовала, как дрожащими пальцами Лиза надевает ей на палец кольцо. И через секунду ей в ладонь легло другое.
– Будь моей женой. Клянусь тебе быть верной и понимающей, честной и прямой, любить тебя до скончания дней и забрать любовь с собой в иной мир.
– Будь моей женой. Клянусь защищать тебя, и оставаться верной. Беречь наш дом как самое дорогое, и наших детей как самое главное, продолжение нас самих.
Инна надела кольцо на палец Лизы, и поднеся к губам, коснулась поцелуем.
– Навсегда? – Глазами спросила она.
– Навсегда, – ответил ей полный любви взгляд.
Они уходили из храма молча, держась за руки, пораженные и восхищенные тем таинством, что случилось между ними сегодня.
– Ну и что? – Перекрикивая телевизор, завопила Женька в телефон. – Тебе-то какое дело?
Послушала ответ и, отведя трубку в сторону, крикнула:
– Лека! Или ты немедленно приглушишь звук, или с завтрашнего дня телевизора у нас больше не будет!
Дождалась, когда станет потише, и снова поднесла трубку к уху.
– Крысь, я правда тебя не понимаю. Ну помирились и помирились, тебе-то что до этого?
– Так это значит мне надо опять с ней мириться! – Донесся до нее возмущенный Кристинин голос.
– А ты чего боишься? – Спросила Женька. – Того, что мириться надо, или того, что она тебя не простит?
– Дура ты, Ковалева, – сообщила трубка и разразилась короткими гудками.
Женька засмеялась, бросая телефон на стол, и пошла в детскую. Там она обнаружила Леку, стянувшую со стола книжку, и упоенно рвущую ее на мелкие кусочки.
– Где это мой зайчик? – С порога начала Женька, делая страшную рожу. – Сейчас его будет есть серый волк!
Лека залилась счастливым смехом, барахтаясь в маминых руках. В последнее время им не так уж много времени доводилось проводить вместе – Женька носилась колбасой между дочкой, Мариной и работой, но времени все равно категорически не хватало. Спасибо еще что Кира соглашалась посидеть с Лекой, и частенько подменяла няню, услуги которой с каждым днем было оплачивать все труднее и труднее.
Все требовали внимания. И Марина, и Лека, и друзья, и только зарождающийся бизнес. Это приводило к тому, что вечерами Женька просто падала на кровать и засыпала, едва успев сомкнуть глаза.
Стоило им расстаться, как Марина тут же начинала писать смс, да такие, от которых Женьке хотелось все бросить и немедленно вернуться обратно. Иногда она так и делала, и тогда няня оставалась на ночь, а Женя приезжала утром с красными, но счастливыми глазами.
– Мама, пойдем в парк! – Заявила Лека, когда игра в серого волка и зайчика, собирающих обрывки литературы, была окончена.
– А пойдем, – неожиданно согласилась Женька. Было воскресенье, стояла солнечная прохладная погода, и сам бог велел наведаться, наконец, на набережную и погулять по скверам.
Одетая в теплый комбинезон и шапку, Лека немедленно начала бегать по дорожкам за голубями, а Женька медленно шла следом и с наслаждением дышала морским свежим воздухом.
Телефон ворвался в их идиллию звуком пришедшей смс.
– Котенок, я лежу в кроватке, и мне тебя очень не хватает, – писала Марина, – мои пальчики никак не могут заменить твоих, чудесных.