Просто работа
Шрифт:
Хабибулин напряженно всматривался в лицо Смирнова.
– Хреновая работа у Вас. Я то, предполагал, что за расследование этого дела Вас поощрят, может, на повышение выдвинут или даже очередную звезду нацепят. А получается, если не уволят, будет большой удачей.
– Работа как работа. К сожалению, интриги и поиск выгоды исключительно для себя никто не отменял. Интрига, так сказать, двигатель прогресса.
– Александр Николаевич, может за «пузырем» метнуться? Что-то вид у Вас плохой. Тут без допинга не справиться.
– Спасибо родной, но нам лучше теперь держаться друг от друга подальше.
– А пенсию заработали?
– Минималка на следующий год.
– Тогда я не согласен. Заберите бумагу. Позвоните, что ли, и откажитесь. Нельзя вот так. Я, в крайнем случае, даже если сяду, пенсии не лишусь. А жить дальше как? НЕ правильно. А с моими солдатами мы отобьемся. В крайнем случае, много не дадут.
– Нет, Эльдар, не буду. Дед мой, в Великую отечественную не струсил. Батя, не меньше, под пулями ходил. А я в сторону? Нет. Не позволяет мне «проклятое Коммунистическое воспитание» поступить иначе. Сам себе не прощу. Знаешь, можно бесконечно долго обманывать других, а вот себя самого обмануть невозможно. Никак. Ладно, чего воду в ступе толочь. Иди, дорогой. Обещаю сразу сообщить, что там «бугры» надумают. Понимаю, что ты теперь спать не будешь. Держись. Я все-таки уверен, что науку интриганства хоть немного освоил и не ошибся.
Хабибулин ушел. Александр равнодушно посмотрел на заваленный бумагами стол и вдруг смахнул все на пол.
– Чистый стол. Как интересно он смотрится! Символично- жизнь с чистого стола.
Смирнов резко встал и направился к выходу.
– В кабинете ничего не трогать! Ничего!- Бросил он дежурному солдату.
Юлия удивленно разглядывала мужа, явившегося домой букетом цветов и авоськой, внутри которой виднелись продолговатые предметы.
– Привет, жона! Целуй мужа и мечи на стол все, что есть в печи! Гульбанить будем. До «поросячьего визга».
– И что у нас плохого произошло!
– Ну вот. Почему сразу плохого? Неужели, человек не может «принять на грудь» по хорошему поводу? Например, дело Хатанова я закончил. Все, хватит. Теперь спокойная и, главное, размеренная жизнь. От и до. И выходные. Два в неделю, обязательно. А еще скоро отпуск!
Юли поцеловала мужа, приняла букет и направилась на кухню. В дверях она обернулась.
– Там, в самолете, когда мы вместе прыгали с парашютом, у тебя такое же выражение глаз было. Чумное. Ты принял решение, и осталось только шаг вперед сделать. Так, что, заходи и рассказывай, куда нам еще предстоит прыгнуть вместе.
Александр про себя матюкнулся.
– Во, блин, все она видит. Меня, прокурора, какая то девчонка вот так запросто «расшифровала». Как жить дальше?
– Счастливо и долго, а главное, со мной.
Смирнов, общих чертах, рассказал жене о предложении прокурора и своем решении.
– А ты не боишься ошибиться? Не скрою, твое решение простым не назовешь?
– Обиделась, что с тобой не посоветовался?
– О чем? Я про твою работу почти ничего не знаю, а уж про Ваши там отношения, тем более. Здесь у меня претензий нет. Скажи, а чем будешь заниматься, если ошибся?
– Два высших образования есть. Могу киномехаником работать, а могу и в юристы.
– Тоже мне, Толстой! Без пенсии Вы скоро будете очень похожи. Он в одной рубахе ходил босиком, и тебе такое светит. Причем, очень ярко.
– Да ладно! Не грусти прорвемся. Давай, я тебе лучше расскажу, что мне снилось в последнее время. Обалдеешь!
– Куча дерьма?
– Ты о чем? Не понял.
– Дерьмо, оно к деньгам снится. Вот я и уточняю, мешки для наличности готовить?
– Да. Много, больших и крепких. А вообще слушай.
Александр начал подробно рассказывать о своих снах, постепенно преобразовавшихся в фантастическую историю о том, как цивилизация Граберов вознамерилась съесть Землян, но сама пала жертвой своих достижений. А еще и Истобы с Фарамонами! А Атланты!
Закончил он рассказ далеко за полночь. Юля слушала внимательно, периодически прерывая его своими комментариями. По вниманию жены Александр видел, что ей интересно. Наконец он замолчал.
– Странно, как тебе такое пришло в голову? Хотя, я давно заметила, что ты очень неохотно иногда просыпаешься. Но я связывала такое с усталостью. Подумать только, во сне книгу писал! Никогда о таком не слышала. И всю ее запомнил! Хорошая память!
– Нам, милая, хорошая память положена по должности. Знал я одного зама прокурора с Байконура. Так вот, он в памяти держал до сотни уголовных дел. И никогда не ошибался. Я могу похвастаться не больше двумя десятками. Так, что есть куда дальше совершенствоваться.
– А «на бумагу» когда собираешься все это переносить.
– А это зависит от прокурора и иже с ним. Думаю, день, максимум два и все решиться.
– Не хочу тебя разочаровывать, но я бы с большим удовольствием отложила процесс написания книги лет на десять. До твоей пенсии. Давай спать. Утро вечера мудренее.
Утром Смирнов проснулся непозволительно поздно, около десяти часов. Юля уже встала и чем-то позвякивала на кухне. Он еще немного понежился в постели. А все -таки, как классно бездельничать. Никуда не надо бежать. Голова пустая и светлая. Никаких мордобоев, криминальных трупов, вранья и человеческой мерзости. Хорошо! Сейчас кофе, поцелуй жены, а может, и не только. А потом в кабинет к печатной машинке и наслаждение творчеством. И все это так и тогда, как сам решишь. А еще . . .
Противный звонок дальней связи прервал такие чудесные размышления.
– И чего им надо? Блин, такое утро испахабили. Хотя, Смирнов, ты все-таки пока погоны носишь. А это к чему то обязывает . . .
Александр встал, поднял трубку и услышал знакомые интонации голоса шефа.
– Александр Николаевич! Доброго Вам утра. Не ожидал Вас дома застать в такое время. Никак выходной себе устроили в среду?
– Здравствуйте Владимир Васильевич! Вы же знаете, с нашей работой, день недели вещь весьма относительная и ничего не значит. Что-то устал я. Чес-слово. Так захотелось себя нормальным человеком почувствовать. А то забыл, как это выглядит. Совсем забыл за последние полгода. Как зима и весна прошли не заметил. Да и лето как то уже к закату.