Простой, как снег
Шрифт:
– Ты можешь ходить домой Пешком, – сказала мама.
– Это пойдет тебе на пользу.
Иногда нас забирала мать Карла. Но это прекратилось, когда у нее начались проблемы дома. А затем, после того, как они переехали в другую часть города, нас прекратили забирать вообще. В любом случае, Карлу теперь требовалось заниматься делом. Я не знаю, чем днем занималась моя мать. Может, разговаривала по телефону с подругами, может, ходила в магазин, который располагался в десяти минутах ходьбы от нашего дома. Раньше она проводила много времени днем вместе с миссис Готорн, часто общалась с мистером и миссис Готорн
Он запил, и с этого все началось. Отец Карла относился к тем мужчинам, которых нужно забирать из баров и подобных заведений. Он мог пить один. Он приезжал на своей машине к винному магазину, затем находил какую-то боковую дорогу, останавливал машину там – и пил, пока не осушит все бутылки.
Он занимался продажей машин в Хилликере, а жена впервые заподозрила, что что-то не так, когда заметно уменьшился месячный доход семьи. Мистер Готорн стал получать гораздо меньше комиссионных, чем раньше. Жена звонила в компанию и не заставала его на месте. Затем он поздно возвращался домой, и от него пахло алкоголем. Она сказала ему, что это становится проблемой. Он обещал прекратить пить, но не прекратил.
Мистер Готорн несколько раз прогулял работу, и его уволили. Тем не менее, он не прекратил пить. Наконец, мать Карла попросила помощи у моей матери. Моя мать для разнообразия взяла инициативу в свои руки, позвонила его друзьям, членам семьи, собрала всех вместе, потом пригласила нескольких подруг миссис Готорн, и они попробовали вмешаться. Все сказали мистеру Готорну, что ему необходимо лечиться – и ради него самого, и ради семьи. Через пару дней он отправился в Джоплин и провел три недели в клинике.
После его возвращения миссис Готорн перестала общаться с моей матерью. Она перестала общаться со многими друзьями, словно они стали причиной ее бед. Или, может, ей было стыдно. Затем они переехали в северную часть города. До них было всего пара миль, но они вполне могли переселиться на Северный полюс. Мы с Карлом продолжал общаться, но наши родители больше не встречались. Мать Карла нигде не показывалась.
Однако все видели мистера Готорна. После выхода из клиники он проводил дни на бензозаправке у братьев Гёрни. Когда бы вы ни проезжали и ни проходили мимо, его можно было увидеть сидящим на черном пластиковом стуле за стойкой. Он потягивал кофе из большого стаканчика из пенополистирола. Время от времени он вставал, мыл кому-то стекла, но никогда не заправлял бензин. Он не работал. Работали Дерек Гёрни или его брат-близнец Эрик. Отец Карла просто сидел и попивал кофе. На бензозаправке у братьев Гёрни предоставлялись все виды услуг. На другом конце города, у Дауни, было самообслуживание, а бензин обычно стоил одинаково.
Мать Карла какое-то время ждала перед тем, как начать разговор с мужем о возвращении на работу. Она давала ему время, чтобы привыкнуть к трезвому образу жизни. Однако Карл думал по-другому.
– Почему бы ему просто не сесть на обочине и не повесить на шею табличку: «Я безработный пьяница»?
Отец Карла долго сидел на бензозаправке. Теперь я видел его только там. Затем, однажды после школы, как мне кажется, в середине октября, мы с Анной
– С тобой все в порядке? – спросила у него Анна.
– Будет в порядке, – Карл отвел руку, и мы увидели, что глаз у него оплыл.
– К утру опухоль спадет, – заметил я.
– Что случилось? – спросила Анна.
Карл посмотрел на нее левым глазом, потом взглянул на меня. Он не хотел ничего объяснять.
– Покупатель выразил недовольство, – только и произнес он.
– Хочешь с ним разобраться? – уточнил я.
– Нет, – покачал головой Карл. – Я потом решу этот вопрос.
Произнося эти слова, он смотрел на мою руку. Я бы помог ему, несмотря на гипс. Я уже собирался это сказать, но тут заговорила Анна.
– Положи на глаз сырую картофелину, – посоветовала она. – Помогает лучше всего.
– А ты откуда знаешь? – спросил я.
– Это старый ведьминский способ, – ответила она. – Я сама могу наслать порчу на того, кто это сделал.
– Не сомневаюсь.
Я пригласил их обоих к себе. В любом случае, Карл не хотел идти домой. И он не хотел, чтобы его видели в городе с оплывшим глазом. Это было бы плохо для бизнеса. Поэтому мы пошли ко мне.
Мы прошли через гараж в кухню, что было ошибкой. Нам следовало заходить через главный вход, так мы бы избежали встречи с моей матерью. Мне надо было это знать, ведь я же каждый день пытался избежать встречи с ней, а тут я привел Карла прямо к ней. Когда мы зашли в кухню, моя мать сидела за кухонным столом вместе с отцом Карла, и они пили кофе.
– Анна с Карлом побудут у нас какое-то время, – сказал я.
Мать удивилась. Она встала из-за стола, затем снова села.
– Хорошо, – сказала она.
Отец Карла ничего не сказал. Карл тоже ничего не сказал.
– Скажи ему, чтобы убрался отсюда, пока я не врезал ему во второй глаз, – вдруг произнес мистер Готорн, не поднимая головы. Он даже не повернул головы и словно бы обращался к тунцу с карри.
Мать посмотрела на мистера Готорна, а он просто продолжал есть. Мы быстро поднялись по лестнице в мою комнату.
– Как вы считаете, в чем дело? – спросил Карл.
Мы ничего не сказали про его глаз. Я не понимал, как мистер Готорн мог избить сына, а затем добраться до нашего дома и обедать. Но, может, он все-таки успел сделать все. Я не собирался это обсуждать, если сам Карл не начнет об этом говорить.
– Как вы считаете, что он здесь делает? – опять спросил Карл.
– Не исключено, он как-то помогает моей матери, – высказал предположение я. – Она всегда кого-то находит, чтобы делать за нее ее работу.
– Может, его выгнали, наконец, с бензозаправки? – сказала Анна.
– А может, она пытается ему помочь? – продолжал я.
– А может, у них роман? – заметил Карл.
Отец Карла оказывался за тем же кухонным столом еще несколько дней – и опять пил кофе. Нам с Анной каждый день хотелось зайти и посмотреть, сидит ли он там, но в то же время мы не хотели туда идти. Нам от этого становилось неуютно. Карл постоянно спрашивал, не видели ли мы его отца.