Пространство (сборник)
Шрифт:
Вдруг выдавили на поверхность фразу.
Лишь пустяки легко выходят в свет!
Я с трепетом внимаю бормотанью.
Всё это вздор, покуда бездны нет
Меж мыслью промелькнувшей и гортанью.
И если мысль действительно нова,
То надо говорить с азов учиться...
Ворочаются трудно жернова —
Но льётся тонкой струйкою мучица.
1964
ПОЛЁТ
Страшные
Подвиг злой и озорной,
Чтоб распластанные крылья
Приподнялись за спиной.
Сколько ж, сколько ж надо пыла?!
Смертным потом пропотей!..
Надо, чтобы проступила
Густо кровь из-под ногтей.
...На губах предстанет пена...
И тогда внизу, вдали,
Вдруг растают постепенно
Очертания земли.
1967
* * *
Я эти песни написал не сразу.
Я с ними по осенней мерзлоте,
С неначатыми,
по-пластунски лазал
Сквозь чёрные поля на животе.
Мне эти темы подсказали ноги,
Уставшие в походах от дорог.
Добытые с тяжёлым потом строки
Я, как себя, от смерти не берёг.
Их ритм простой мне был напет метелью,
Задувшею костёр,
и в полночь ту
Я песни грел у сердца, под шинелью,
Одной огромной верой в теплоту.
Они бывали в деле и меж делом
Всегда со мной, как кровь моя, как плоть.
Я эти песни выдумал всем телом,
Решившим все невзгоды побороть.
1945
МУЗКОМАНДА
Тем гимнастёрки узковаты,
А этим слишком велики.
Стоят солдаты музкоманды,
Нестройные фронтовики.
Война в них мужество вселила,
Но только флейты в их руках,
И алюминиевая лира —
Как капля на воротниках.
Идут. И глухо стонет глина
Под грохот кружек жестяных.
Гармония и дисциплина —
Двоеначалие у них!
И на привале парень тронет
Ртом инструмент — и сразу ж тут
По дому полк в тоске застонет,
Офицера слезу смахнут.
Но кто же бросит комсоставу
Упрёк из-за одной слезы,
Не запрещённой по уставу,—
Коль в неслужебные часы?..
Под артогнём, во рву, у края
Оркестр гремит, судьбой храним,
Мир хаоса преображая
Искусством праведным своим.
В пилотках набок — неказисты:
Вот тот сутул, а тот в очках.
В шинелях латаных
Богема в мятых сапогах.
Восторг в их души жизнь вдохнула.
И как легко они парят!
Развод ли это караула.
Иль похороны. Иль парад.
Им важно всё. Им всё едино.
Ведь тонко чувствуют они:
Гармония и дисциплина
Друг другу в глубине сродни.
Достаточно фальшивой ноты,
Чтобы в казарме мыть полы!
Искусства ж вечные высоты
Недосягаемо белы.
Что там? Армейская палатка?
Иль врывшийся в суглинок дот?
Бог стройности и бог порядка
Вперёд их за собой ведёт.
1965
СОН
Отец явился из полка,
в пыли, с вокзала...
Он засылал. Его рука
во сне свисала.
Я пальчиком касался шпал,
брал парабеллум...
Так — как отец — никто не спал:
он спал всем телом.
Он крепко спал о всём забыв...
Забыв о деле!..
Ему отлучку дал комдив
на две недели.
Ему природа сон дала.
Он молод, в силе...
Какие ж были там дела,
Коль так скосили?
Зарницы ночью за окном,
как бьют в кресала!..
Но спал отец могильным сном,
рука свисала.
А ночь стояла глубока,
мерцали сёла...
Но спал отец. Его рука
касалась пола.
1975
* * *
Уменье забывать,
Ходить спокойно в гости.
Уменье забивать
Упорно в крышку гвозди.
Уменье засыпать,—
Как в пруд, в подушки падай!
Уменье засыпать
День прожитый лопатой.
Молчать наперекор
Параграфам опросным...
Уменье прочно кол
В грунт вколотить над прошлым,
1967
БЫТ
Лишь только будешь ты пробит
Смертельной мыслью, точно пулей,
То сразу ж возвращайся в быт,
Где пар витает над кастрюлей.
Ты сразу отступи назад,
Туда, где в поднебесной сини
Сырые простыни висят,
Победу торжествуя ныне.
И окажешь, сев в конце стола,
Смотря, как дочь морковку крошит:
«Опасной вылазка была!
Да как-то обошлось, быть может...»