Пространство сна

Климов Михаил Менделеевич

– Вы – очень жестокий человек! – почти выкрикнула Ирина.

– Наверное.

Он подозвал Матрену Григорьевну, пошептал ей на ухо. Она кивнула, вышла и быстро вернулась, держа что-то в руке. Затем опять села на пол и начала мудрить над машинкой.

– На что вы надеетесь, доктор? – зло спросила вдруг Замковская. – Вы же видели документы, томограмму, рентген – у Сереньки поражена большая часть мозга…

– Да, я знаю и помню. – Алексей Михайлович смотрел через плечо Ирины, ждал, пока Матрена закончит свои манипуляции с пожарной машиной. – Но это

не всегда означает конец…

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Замковская. – Чего вы хотите добиться? Чтобы он мог ходить, а не только бегать на четвереньках?

Зуев кивнул, не раскрывая рта. Рядом с ними неожиданно оказалась Надин, замерла прислушиваясь.

– Чтобы он мог есть за столом, как нормальный человек, а не тянуть жидкую кашу или пюре?

Алексей опять кивнул.

– Чтобы он мог играть с другими детьми? – все больше распалялась Ирина. – Сидеть за партой? Разговаривать?

Она наступала на Зуева, заталкивая его в собственный кабинет. Один из охранников угрожающе приблизился.

– И еще чтобы он пел, – невозмутимо заговорил Алексей, – рисовал, учился в школе, а потом в институте… Я не говорю, что он все это сможет, я говорю, что мы попробуем его всему этому научить.

– Но ведь у него поражены речевой, часть двигательных, зрительный и прочие сенсорные центры! – Замков-ская уже почти кричала.

За ее спиной удовлетворенно кивала головой Надин.

Зуев обошел свой стол с другой стороны, взял с полки какую-то папку, пролистал, протянул Ирине:

– Вот, прочитайте, пожалуйста, Ирина Николаевна, – примирительно сказал он. – Это письма мамы одного из наших пациентов. У нее гораздо более тяжелый случай был, чем ваш. Прочитайте, вам будет полезно…

Ирина отвернулась к стене, закусила губу, чтобы не заплакать:

– Что вы понимаете? – тихо спросила она. – Как вы можете судить, у кого какой случай? Это только мать может почувствовать…

– А потом, вы что, чудотворец? – неожиданно вмешалась Надин. – Как вы собираетесь получать ваши результаты? Святым Духом?

За ее спиной раздался какой-то звук, и все обернулись. Серенька, прервав свое путешествие, как завороженный смотрел на проезжающую мимо него красную пожарную машину. Распластавшаяся в нелепой позе, Матрена Григорьевна тихонько тянула ее за привязанную веревочку.

– Ехали медведи на велосипеде… – радостно продекламировала неизвестно откуда появившаяся Маша. – А за ними раки на хромой собаке…

Из двери высунулся мальчик и выстрелил в нее из водяного пистолета. Сумасшедшая, радостно взвизгнув, упала на пол.

6

Джип-«Мерседес» тихонько подпрыгивал на кочках, объезжая новые канавы и кучи щебенки и песка. Ремонт, а если быть честным, строительство новой дороги шло и днем и ночью. Ирина не знала, на какие рычаги нажал муж, кому и сколько он заплатил, но работа шла полным ходом.

Она погладила лежащего рядом на сиденьи Сереньку. Только что, всего какой-нибудь час назад, Гришины бойцы едва не разгромили всю

больницу. Серенька впервые, после неоднократных попыток Матрены Григорьевны среагировал на машинку, он уже тянул к ней свои руки, когда вдруг появилась эта сумасшедшая, а за ней вбежал идиот и выстрелил из своего дурацкого пистолета. Ирина рванулась вперед, оттолкнула дебила, но было уже поздно – Серенька отдернул руку и пустился опять в свое путешествие. Матрена Григорьевна бросилась защищать недоумка, закрыв своим телом, Ирина обняла сына, а Гриша схватил старуху… И все это под дикий хохот безумной Маши и мерзкие улыбочки Надин.

Руки Замковской непроизвольно сжались. Эх, если бы не Зуев, уж она бы врезала тогда этому недоумку по самое-самое… Она подняла голову и внезапно увидела придурка справа перед собой. Держась за руку какого-то вдребезги пьяного «пейзана», дебил испуганно смотрел на огромное черное и сверкающее чудовище, медленно проплывавшее мимо него.

– Ты, Ванька, папу слушай, – говорил «пейзан», покачиваясь не то от ветра, не то от тряски, вызванной проезжающими мимо двумя тяжелыми машинами, – отец плохого не скажет… Будешь делать, чего тебе доктор говорит, будешь кушать восьминогов и не водовку пить, а…

Что Лавруха, а это был тот самый человек, который недавно выдвинул предположение о том, что джипы приехали на кладбище, предпочитает «водовке», Ирина так и не узнала, потому что джип почти миновал пьяноту с его отпрыском, да еще кто-то из дорожных работяг включил отбойный молоток. Она, брезгливо поморщившись, нажала на кнопку и закрыла окно.

Зуев встрял в самую середину назревающей схватки. Хотя какая там схватка, исход ее был предрешен: двое здоровых тренированных мужчин против команды «Лямбда» – старухи, сумасшедшей и близорукого доктора. Но тренированные отступили, оставив поле боя за недоделанными.

– Ирина Николаевна, давайте договоримся…

Алексей начал говорить нарочито спокойно, как будто ничего не произошло. Спокойно, но настойчиво и безапелляционно. Он взял ее под руку, взглянул на свой кабинет без двери и повел в коридор. Один из охранников остался с Серенькой, а Гриша двинулся за ними.

– Вы никогда, подчеркиваю, никогда не будете вмешиваться в наши программы с другими детьми…

– Но этот сумасшедший со своим пистолетом уже всех достал, – возмутилась Замковская. – Серенька заметил машинку, он уже руку к ней тянул…

– Алексей Михайлович, – обратилась к Зуеву молоденькая медсестра, – тут к вам пришли…

За ее спиной была видна целая семья: мама, папа и маленькая симпатичная девочка с розовым бантом на голове.

– Подождите пару минут, пожалуйста, – попросил доктор. – Если ваш сын заметил машину один раз, – он опять повернулся к Ирине, – значит, с большой вероятностью это случится снова, а вот сильный испуг для другого ребенка может оказаться фактором необратимым. Вы меня поняли?

Замковская, которую по большому счету совсем не интересовал другой ребенок, закусила губу, но все-таки нашла в себе силы кивнуть.