Противоречия любви
Шрифт:
Выйдя из комнаты, Гер пошел в свой кабинет. Увидев приоткрытый стол, он уже знал, что бумаг по земле цыган там нет. Гер замер и попытался вздохнуть. Было больно, очень больно. Нет, не из-за потери этих бумаг, а из-за глупой веры в то, что она другая. Но все оказалось прозаично и обыденно. Она лживая воровка, готовая раздвинуть ноги ради достижения цели. Он был лишь помехой в ее плане и не более. Все ее взгляды, вздохи и стоны этой ночью были лишь игрой, на которую он повелся. Он сам хотел ночи, сказки и получил ее. Теперь настала реальность дня.
Гер нажал кнопку вызова охраны. Уже через
Нажав кнопку связи, Гер попросил кофе. Но даже отпивая его, он все равно ощущал вкус ее губ и горечь разочарования.
Вскоре в кабинет вернулись ребята из охраны.
— Цыганка сбежала, — сухо произнес один из них. — В четыре утра приезжала машина — розовый Бентли, у него номер VIР-допуска. Вот запись из подземного гаража. Цыганка залезла в багажник Бентли, а девушка за рулем ее вывезла отсюда.
— Включи запись.
В целом Геру это было уже неинтересно. Он знал, кто эта девушка в розовом Бентли. От Леры он такого не ожидал, хотя что ждать от Леры? Она приревновала и сделала то, что по силам ее мозгу. Другое дело — Дара. Она все спланировала заранее. Договорилась с Лерой, задержала его, разыграла страсть и, воспользовавшись его состоянием, выкрала документы и сбежала. Как же хорошо она все рассчитала. Как идеален план — вести себя с ним в постели так, чтобы он, измотанный любовью, уснул. Только была ли это любовь… теперь он в этом сильно сомневался. Хотя он впервые в своей жизни не трахался, а занимался любовью. Как горько это было осознавать. Он всегда знал, что нельзя давать волю чувствам, но не сдержался. Теперь расплата — его развела цыганка.
— Я уже сменил охрану за ее некомпетентность. Видно, мне придется это сделать еще раз. У меня из стола похищены очень важные документы, и это ваш прокол. А сейчас оставьте меня одного.
То, каким тоном Полонский это произнес, заставило стоящих перед ним ребят осознать, что их прокол будет стоить им жизни.
Было очень страшно лежать в темноте и чувствовать, как машина то набирает скорость, то притормаживает. Темнота окружала Дару, а замкнутое пространство создавало ощущение, что ее похоронили заживо, и ей уже никогда не видать неба. Даре было очень страшно, но она старалась держаться и не дать панике захватить ее. Наконец, машина остановилась, и багажник открылся. Яркий свет ослепил, и несколько секунд Дара ничего не видела, затем ее глаза привыкли к свету.
— Вылезай, — произнесла Лера, рассматривая щурящуюся девушку.
Вылезти оказалось не так просто. Все тело затекло от неудобного положения. После нескольких попыток выбравшись из багажника, Дара осмотрелась. Машина припарковалась на обочине. Невдалеке была остановка общественного транспорта и надпись населенного пункта, который был впереди по дороге.
Видя, что Лера направляется к двери машины с явным намерением сесть за руль, Дара бросилась к ней:
— Подожди. Не уезжай, как я отсюда выберусь? Я даже не знаю, где я.
— Твои проблемы, подруга, — язвительно произнесла Лера, но цыганка продолжала удерживать
— У тебя ведь есть телефон? Дай мне, я позвоню, — эта мысль о звонке домой пронзила сознание Дары. В этом ее спасение и надежда.
Лера попыталась выдернуть руку, но девушка держала ее крепко, и Лера поняла, что не готова драться с такой соперницей.
— Телефон в машине, отпусти руку, я дам тебе его.
Дара разжала пальцы. Она не специально так крепко держала руку Леры, просто та сейчас была ее последней надеждой.
Взяв с сиденья машины сумочку, Лера достала из нее телефон.
— Звони, но быстро. Я и так столько времени на тебя потратила, — она вспомнила о массажисте на двенадцать дня и косметологе на четырнадцать. Конечно, еще раннее утро, но она ведь за городом, а нужно еще добраться до Москвы и привести себя в порядок. Вообще Лера осознала, что у нее масса дел и совсем нет времени стоять здесь с этой цыганкой.
Дара взяла телефон и поняла, что не знает ни одного номера… хотя нет, в памяти возник номер телефона, написанного на бумажке рядом со стационарным телефоном в их доме. Сколько раз, протирая пыль, она смотрела на эти цифры и повторяла их. Как хорошо, что они врезались ей в память. Она стала набирать цифру за цифрой, извлекая их из памяти.
Трубку долго не брали, затем она услышала знакомый голос.
— Мама Роза. Это я, Дара. Позовите дадо, пожалуйста.
Роза чуть не выронила трубку из рук. В такую рань услышать голос ненавистной падчерицы было слишком сильным потрясением для нее.
— Спит он, и будить его я не буду. Что тебе надо?
— Мама Роза, я от Полонского сбежала. Мне помощь нужна. Нужно за мной приехать. Скажите папе это, и он приедет за мной.
Сначала Роза хотела высказать этой потаскушке все, что думает о ней. Но потом она поняла, что вовремя взяла трубку. Будучи умной женщиной, Роза, изменив тон на приветливо-ласковый, произнесла:
— Девочка моя, как же мы волновались о тебе, искали тебя. Я все глаза выплакала… так за тебя переживала. Где ты? Куда за тобой приехать, доченька моя.
Как же Дара была рада слышать голос своей мачехи. Она чувствовала, как та рада ей и понимала, как мама Роза переживала за нее.
— Мамочка, дае, — на своем языке повторила Дара, — я на остановке недалеко от Авдеевки. Здесь этот указатель стоит и еще написано "двадцать третий километр".
— Доченька моя, ты там подожди. Я сейчас всем скажу, где ты, и Мирчи разбужу и скажу. Жди только там, никуда не уходи. Хорошо?
— Да, мамочка. Конечно.
Дара выдохнула с облегчением и, одной рукой продолжая прижимать к себе драгоценные документы, отдала телефон Лере.
— Спасибо.
Лера лишь презрительно фыркнула и, брезгливо взяв телефон двумя пальчиками с неестественно длинными ногтями, быстро села в машину. Дара задалась вопросом, как можно готовить еду с такими ногтями, но, наверное, ей этого не понять. Розовый Бентли, заурчав мотором, быстро скрылся из виду, а она пошла на остановку, прижимая к себе самое ценное — бумаги. Теперь она знала, что скоро дадо приедет за ней и заберет ее домой. И он простит ее, увидев эти бумаги, и все, что было в ее жизни, она постарается забыть и жить дальше.