Противостояние I
Шрифт:
Внимание вороны тут же переключилось на вновь прибывших. Их появление не оставило равнодушным и мальчишку. Он локтем отпихнул от себя чересчур тесно прижавшуюся к нему ворону, оторвался от перил, и не спеша подошёл к ступенькам вниз. Оставшись в одиночестве, ворона громко каркнула, подпрыгнула в воздух и расправила мощные крылья. Впрочем, далеко она не отлетела. Сделав круг над маленькой площадью, она пристроилась метрах в пяти над их головами на опоясывающем часовню узком карнизе.
Четверо вновь прибывших остановились перед лестницей, не делая попыток подняться ко входу в часовню. Мальчик
Первым заговорил парнишка. Он громко спросил женщину:
— Вы Смирновы?
Та кивнула, выпустила локоть мужа и шагнула на первую ступеньку лестницы.
— Смирновы. Где он? Нам сказали, что он здесь ждать будет.
— Правильно сказали. Я и есть тот, кто вам нужен. Обувь на левую ногу захватили?
У мальчика инвалида не было левой ноги. Сантиметров на десять выше того места, где должно было быть колено, нога заканчивалась тупым обрубком. Левая штанина была обрезана и аккуратно зашита снизу, чтобы укрыть от холода оставшуюся культю.
— Обувь? А зачем обувь? — растерялась женщина.
— Как зачем? Как он домой пойдёт? Босиком? Ты чего, тётка, не поняла, что сейчас произойдёт?
В их разговор вмешался монах. Он присоединился к женщине на лестнице.
— Ты кто, отрок?
— Я Саша Кузнецов, а ты?
— Зови меня братом Михаилом. Это моя старшая сестра с мужем и сыном. Что ты затеял? Какая-то шутка?
— Какая шутка? Ты что спятил, брат? Я люблю пошутить, но шутить над матерью больного ребёнка — это последнее свинство! Таких шутников ещё в детстве расстреливать нужно! Из рогатки! Сейчас верну твоему племяннику ногу. Буду раз в неделю здесь появляться и лечить безнадёжных больных. Сегодня появился в первый раз.
— Не врёшь?
— Не вру. Ты, брат, чем вопросами меня засыпать, подумал бы лучше над тем, где здесь валенок небольшого размера раздобыть можно. Он подойдёт ещё лучше, чем ботинок. Я гляжу, штанину мать обрезала, после того, как подшила. Нога голой окажется, а на воздухе довольно прохладно. Лето ещё не скоро начнётся. Как бы пацан не простыл, пока вы его домой доставите.
— Найду валенок! Делай!
— Распарывайте швы! Нужно, чтобы культю видно было. Давай поторопись, мать!
***
Как Тоня ни готовилась к тому, что произойдёт, но сдержать вскрик всё-таки не сумела. Мать мальчика та и вовсе завизжала и отпрыгнула назад, выронив из рук костыли, когда сын её пошатнулся в руках у Саши, выпрямился и шагнул невесть откуда взявшейся босой ногой вперёд.
Брат Михаил и парочка вышедших из часовни на шум старушек повалились на колени. Саша не обращал на них внимания. Он боком вышагивал рядом с радостно смеющимся мальчиком и что-то негромко втолковывал ему. Мальчишка кивал, размахивал руками, как на параде, шагал и шагал вперёд. Когда они отошли метров на двадцать, Саша поймал его за воротник куртки, остановил, развернул лицом в сторону родителей и слегка подтолкнул в спину. Мальчик снова зашагал. На сей раз Саша не пошёл с ним рядом. Он неторопливо шёл следом, внимательно рассматривая его ноги. Мальчишка
К его родителям Саша больше не подошёл. Вместо этого он поднялся на крыльцо часовни к ней и спросил серьёзно:
— Мы ещё увидимся?
— Угу, наверно. Я завтра прямо с утра приду. А ты придёшь?
— Завтра? — Саша подумал немного и с сожалением вздохнул. — Нет, завтра не получится. Я здесь, наверное, только по вторникам появляться смогу. У меня по вторникам две пары. Пообедаю дома и прилечу.
— Прилетишь?
— Угу... Я далеко живу.
— На небе? — она неуверенно усмехнулась.
— Нет, ты что? Какое небо? Я в Иркутске живу и учусь. Только не говори никому, ладно? Не хочу, чтобы меня там преследовать начали.
— Учишься?
— Угу, в медицинском на первом курсе.
— А зачем? Ты же, наверно, всё умеешь?
— Нет, не всё. Например, не могу лечить врождённые заболевания головного мозга. А учусь я для того, чтобы диплом врача получить. Иначе мне не позволят лечить людей, а я хочу врачом стать. Ты сейчас куда?
— Домой пойду, наверно. Вернусь в часовню, ещё раз помолюсь и домой пойду. Мы с мамой здесь комнату снимаем. Может, она уже из Москвы вернулась. Расскажу ей о тебе.
— А, так ты христова невеста, наверно? Ждёшь выпуска духовной академии?
— Угу, жду. У меня папа по духовной линии служит. Хочет, чтобы я за священника замуж вышла. Только я не христова невеста. Ими у нас монахинь называют. Ты разве не знаешь?
— Нет, не знал. А ты сама этого хочешь?
Она не ответила. Посмотрела через его голову на собравшуюся внизу небольшую толпу и тихонько сказала.
— Люди чего-то ждут от тебе. Ты бы к ним повернулся?
Саша оглянулся на собравшихся людей, и между его бровей пролегла складочка. Он развернулся к ним и громко произнёс:
— Я с вами целый день не буду. Мне тоже отдых нужен. Идите по домам. В следующий вторник прямо с утра здесь появлюсь и другого ребёнка вылечу. Не приводите ко мне взрослых. Их лечить не буду. Слишком их много после последней войны осталось. Даже мне не справиться. И детей не всяких смогу вылечить. Не умею пока лечить врождённые аномалии головного и спинного мозга. Не представляю пока, как к таким болезням подступиться. Врождённые аномалии мозга, запомнили? Врождённые заболевания некоторых внутренних органов, например сердца, лечить умею. Таких ребятишек можете приводить. И ещё одно! За мной не таскаться! Не люблю я этого. Кроме того, у меня своих провожатых достаточно. Иногда мне и одному побыть хочется, чтобы подумать или просто от людей отдохнуть. Всё понятно?
Глава 14. Вторая встреча с Антошей
Среда, 5 апреля. Утро, 10:15 московского
Назавтра попасть в Лавру не удалось. Как назло прямо в Святых Воротах городские власти затеяли ремонт. Ещё ночью привезли строительный вагончик, привезли компрессор с отбойными молотками, сняли в проходе весь асфальт и выкопали глубокую яму от входа и до самой Привратной Церкви. Оставили только узкую тропинку слева, но и по ней впускали в Лавру не всех, а только служителей Лавры, студентов духовной академии и братьев монахов.