Противостояние. Том II
Шрифт:
— Это неправильно, парень. Когда кто-то падает и ломает себе ногу, нельзя… нельзя просто вот так уйти и дать ему подохнуть. Разве ты не понимаешь? Эй, парень… — Он коснулся ладонью лица Стю. — Пожалуйста. Подумай.
Стю взял руку Ларри и сжал ее.
— Ты думаешь, я сумасшедший? — спросил он.
— Нет! Нет, но…
— А как по-твоему, те, кто в здравом уме, имеют право сами решать за себя, что им делать?
— Ох, парень… — выдавил Ларри и заплакал.
— Ларри, это не твоя вина. Я хочу, чтобы вы шли дальше. Если вырветесь
— До той поры здесь настанет зима. Ты замерзнешь насмерть через три дня, даже если не станешь глотать эти таблетки.
— Это не твое дело. Это вообще тебя не касается.
— Не отсылай меня прочь, Стю.
— Я отсылаю тебя, — мрачно произнес Стю.
— Да это же бред, — сказал Ларри и поднялся на ноги. — Что нам скажет Фрэн? Когда узнает, что мы оставили тебя канюкам и стервятникам?
— Она вообще ничего не скажет, если вы не доберетесь туда и не застопорите его будильник. Как и Люси. И Дик Эллис. И Брэд. И все остальные.
— Ладно, — сказал Ларри. — Мы пойдем. Но завтра. Сегодня переночуем здесь, и может, нам что-то приснится… что-нибудь…
— Никаких снов, — мягко произнес Стю. — Никаких знаков. Так ничего не сработает. Вы останетесь на одну ночь, и ничего не случится, а потом вы захотите остаться еще на одну и еще… Вам надо идти сейчас.
С опущенной головой Ларри отошел и встал к ним спиной.
— Ладно, — еле слышным голосом наконец произнес он. — Пусть будет по-твоему. Спаси Господь наши души.
Ральф подошел к Стю и опустился рядом с ним на колени.
— Тебе что-нибудь принести, Стю? — спросил он.
— Ага, — улыбнулся Стю. — Все, что написал Гор Видал, — все эти книжки про Линкольна и Аарона Бэрра и прочих парней. Мне всегда хотелось прочесть про этих говнюков. Теперь, похоже, мне представился случай.
Ральф мрачно усмехнулся.
— Прости, Стю. Похоже, с меня хватит.
Стю сжал ему руку, и Ральф отошел прочь. К нему подошел Глен. Он плакал, стоя поодаль, и теперь, когда присел возле Стю, у него опять потекли слезы.
— Ну перестань, малыш, — сказал Стю. — Со мной все будет нормально.
— Ларри прав. Это погано. Как будто с лошадью…
— Ты знаешь, что так надо.
— Наверно, да, но кто знает точно? Как нога?
— Сейчас совсем не болит.
— Ладно, у тебя есть таблетки. — Глен вытер глаза рукой. — Прощай, Восточный Техас. Было чертовски приятно познакомиться с тобой.
Стю отвернулся.
— Не говори «прощай», Глен. Пускай будет: до встречи — так лучше. Ты скорее всего сорвешься с середины этого поганого склона сюда вниз, и мы сможем скоротать зиму за игрой в крибидж.
— Нет, не до встречи, — выдавил Глен. — Я чувствую, что нет, а ты?
И оттого, что он тоже так чувствовал, Стю снова повернул голову к Глену.
— Ага, — сказал он и слабо улыбнулся. — Но я не побоюсь никакого зла, верно?
— Верно! — сказал Глен. Голос его упал до еле
— Да.
— Тогда прощай.
— Прощай, Глен.
Они втроем подошли к западной стороне рытвины, и, оглянувшись в последний раз, Глен начал взбираться наверх. Стю следил, как он ползет все выше и выше, с нарастающим ужасом. Он двигался легко, почти небрежно, даже не глядя, куда ступает. Земля осыпалась под ним один раз, потом другой. Оба раза он беспечно протягивал руку в поисках опоры, и оба раза она оказывалась на нужном месте. Когда он добрался до верха, Стю с шумом выпустил долго удерживаемый в груди воздух.
Следующим полез Ральф, и, когда он взобрался наверх, Стю в последний раз позвал Ларри. Он взглянул на лицо Ларри, и до него дошло, что в своем роде оно было удивительно похожим на лицо покойного Гарольда Лодера — очень спокойное, взгляд внимательный и немного недоверчивый. Лицо, которое не выдаст ничего, кроме того, что хочет выдать.
— Теперь ты главный, — сказал Стю. — Справишься с этим?
— Не знаю. Я попытаюсь.
— Ты будешь принимать решения.
— Буду? Похоже, мое первое было сразу отвергнуто. — Теперь его глаза выражали одно чувство: упрек.
— Ага, но это не повторится. Слушай… его люди схватят вас.
— Да, полагаю, схватят. Или схватят, или подстрелят из кустов как бродячих собак.
— Нет, я думаю, они схватят вас и доставят к нему. Думаю, это случится через несколько дней. Когда доберетесь до Вегаса, держи глаза открытыми. Жди. Это придет.
— Что, Стю? Что придет?
— Я не знаю. То, зачем нас послали. Будь к этому готов. Распознай это, когда оно придет.
— Мы вернемся за тобой, если сможем. Ты ведь знаешь.
— Ага, ладно.
Ларри быстро взобрался вверх по склону и присоединился к остальным. Они постояли и помахали Стю. Он поднял руку в ответ. Они ушли. И больше никогда не видели Стю Редмана.
Глава 73
Втроем они разбили лагерь в шестнадцати милях к западу от того места, где оставили Стю. Они наткнулись еще на одну рытвину, на этот раз поменьше. Настоящая же причина их столь медленного продвижения вперед крылась в том, что мужество, казалось, стало покидать их. И трудно было сказать, вернется ли оно. Ноги словно отяжелели. Они почти не разговаривали. Никто не хотел заглядывать в лицо другому, боясь увидеть там отражение своей собственной вины.
Они разбили лагерь в темноте и развели костер из сухих веток кустарника. У них оставалась вода, но не было еды. Глен набил трубку остатками табака и неожиданно подумал, остались ли у Стю сигареты. Эта мысль отбила охоту курить, и он постучал трубкой по камню, вытряхивая из нее последние крохи своего «Боркум Риффа». Через несколько минут где-то в темноте ухнула сова, и он огляделся вокруг.
— Слушайте, а где Коджак? — спросил он.
— Эй, а ведь верно, а? — сказал Ральф. — Я не помню, чтобы видел его последние несколько часов.