Противостояние
Шрифт:
— Что с того, Султанша? — ухмыльнулась та. — У вас нет ни единого доказательства моей виновности.
— Возвращайся в свой дворец и займись детьми, — жестко произнесла Михримах Султан, и ее серые глаза налились металлом. — Более в Топкапы и в этих покоях тебе делать нечего.
Фахрие-калфа и Сюмбюль-ага, стоящие в стороне, напряженно переглянулись, наблюдая за противостоянием султанш. Гюльбахар-калфа же неподвижно стояла за спиной своей госпожи.
— Это не вам решать! — горячо возмутилась Шах Султан. — Я останусь
— Ты не была назначена управляющей гарема. Эти покои тебе не принадлежат. Тебе придется покинуть этот дворец, Хюма Шах.
— Иначе что, султанша? Что вы сделаете?
Усмехнувшись, Михримах Султан сложила руки перед собой.
— Стража! — громогласно прозвучал ее голос, огласивший покои.
Несколько охранников в тот же момент вбежали в покои.Шах Султан неосознанно вздрогнула от этого крика и осторожно посмотрела на охрану. Фериде-калфа, испугавшись, встала впереди своей госпожи.
— Приказываю вывести Хюма Шах Султан из этих покоев и помочь ей добраться до кареты, — надменно приказала Михримах Султан.
Охрана застыла в нерешительности.
— Вы не имеете на то власти, султанша, — растеряв былую смелость, прошелестела Шах Султан. — Я…
— Выполняйте приказ! — грозно вскрикнула Михримах Султан, и охрана покорно подошла к испуганной Шах Султан, осторожно взяв ее под руки, боясь навредить.
Вскрикнув, Шах Султан вырвала руки из хватки охранников, в злости взглянув на самодовольную Михримах Султан.
— Хорошо. Я уйду. Но не думайте, султанша, будто я делаю это по вашей воле. Я вернусь в эти покои и буду властвовать здесь, как управляющая гарема. Ведь вас повелитель на эту должность больше не назначит, так как он разочарован в вас после вашей прошлой деятельности на этом посту.
Вскинув подбородок Хюма Шах Султан покинула покои, и испуганная Фериде-калфа последовала за ней.
— Охрана, можете идти, — устало выдохнула Михримах Султан, подойдя к тахте и устало опустившись на нее. Она чувствовала слабость после долгого пути и легкое головокружение, а также странную ноющую боль в ключице, которая беспокоила ее еще со того дня, когда она покидала Манису.
— Клянусь Аллахом, султанша, вы вовремя, — облегченно улыбнулась Фахрие-калфа, подойдя к госпоже вместе с Сюмбюлем-агой. — Без вас Топкапы хаос охватил.
— Шах Султан возомнила из себя управляющую гарема, едва Сейхан Султан сбежала, — недовольно проворчал Сюмбюль-ага.
— Неужели вам ничего не известно о том, как ей это удалось?
Калфа и евнух на вопрос султанши отрицательно покачали головами.
— Уверена, что это Шах подставила Сейхан, так как та на подобное не осмелилась бы. Она была занята тем, что укрепляла свою власть в гареме, а уж о троне и шехзаде ей думать пока не было надобности.
— Вы правы, султанша. Что же теперь делать?
— Во-первых, нужно взять управление гаремом в свои руки. Во-вторых, попытаться
— Султанша, — нахмурилась Фахрие-калфа. — Вы должны узнать кое-что.
— Говори, Фахрие.
— Как вы знаете, я слежу за всем происходящим в гареме. За несколько недель до отъезда повелителя в поход я видела, как лекарша навещала эти покои. Подумала, что, видимо, Сейхан Султан нездоровится. Но все же решила узнать точно и допросила служанку султанши, Элие-хатун. Та призналась, что султанша беременна.
Михримах Султан нахмурилась, помрачнев от новости.
— Если это действительно так, то Сейхан не виновна. Она бы ни за что не покинула Топкапы и столицу без особой необходимости, ведь рождение третьего шехзаде окончательно упрочило бы ее власть в гареме, да и она не отказалась бы самовольно от власти.
— Что же делать?
— Ничего. Мы забудем о беременности Сейхан. И не допустим ее возвращения в Османскую империю. А с Шах придется разобраться. Она, как видно, уступать не намерена. Но со мной ей не совладать.
Сюмбюль-ага и Фахрие-калфа, довольно переглянувшись, поклонились своей госпоже.
Топкапы. Султанские покои.
Восседая за письменным столом, султан Мехмет рассматривал карту, изредка бросая беспокойные взгляды на двух мальчиков-близнецов, играющим на тахте. Он не знал, кому верить, чему верить и, главное, что делать.
Его размышления прервал Локман-ага, сообщивший о возвращении Михримах Султан из Манисы, а также о том, что она ожидает за дверьми.Приказав впустить ее, повелитель поднялся из-за стола, расправив полы кафтана.
Степенно войдя в покои, Михримах Султан взглянула с улыбкой на играющих Махмуда с Мурадом и, заметив рядом с ними стоящую служанку, жестом приказала той выйти.
— Ты вернулась из Манисы? — взглянув на сестру, воскликнул повелитель.
— Верно. Как только узнала о происходящем, то сразу же отправилась в путь. Аллах, я до сих пор не могу поверить в то, что происходит.
— И я, сестра, — выдохнул султан Мехмет, качнув головой.
Михримах Султан, сочувственно нахмурившись, подошла к брату и в знак поддержки положила ладонь на его широкое плечо.
— В трудные минуты нас поддержать может только семья. Быть может, пора забыть о прошлых обидах и недопонимании? Насколько мне известно, ты смог понять, что к тем интригам, из-за которых ты выгнал меня из дворца и лишил всего, я не имею отношения.
— Ты права, Михримах, — коротко кивнул султан Мехмет, виновато взглянув на сестру. — Я несправедливо обвинил тебя.
Мягко улыбнувшись, Михримах Султан протянула руки к брату, и тот принял ее объятия. Им обоим не хватало поддержки родных и близких людей, и сейчас, они, наконец, смогли положить конец взаимным противоречиям и разногласиям. В конце концов, кроме друг друга они больше никого не имеют.