Протоколы заседаний ЦК Партии социалистов-революционеров (июнь 1917 - март 1918) с комментариями В М
Шрифт:
Но этот опыт только показал большевикам, в чем слабые стороны их позиции. Он показал, что если допустить членов Учредительного собрания во главе демонстрирующих толп беспрепятственно прийти к Таврическому дворцу, то последний может легко сделаться их боевой твердыней, так как даже такие надежные части, как латышские стрелки, могут поколебаться и не устоять против стихии массовой заразы, торжественно поднимающей на щит избранников всенародного голосования. Опыт с открытием Учредительного собрания в назначенный Временным правительством срок раскрыл перед большевиками карты игры противника. Отныне нельзя более было рассчитывать застигнуть большевиков при открытии Учредительного собрания врасплох. Напротив, большевики теперь были предупреждены. Когда подошел срок открытия Учредительного собрания, то у большевиков оказалась выработана детальнейшая диспозиция. По дорогам, ведущим к Таврическому дворцу от всех районов, были расположены в засадах отборные боевые ударные отряды из наиболее надежных армейских, матросских и красногвардейских частей, вооруженных с ног до головы винтовками, револьверами и ручными гранатами; на крышах некоторых домов, господствовавших над окрестностью, были расположены пулеметы. Приказ был дан безусловный: ни одна колонна демонстрантов, чего бы это ни стоило, не должна быть допущена до Таврического дворца. Не полагаясь еще, однако, на все эти
Невинная "репетиция" того, как должно появиться на свет властное Учредительное собрание, таким образом, пошла только на пользу большевикам. Дальнейшие события в общих и главных своих чертах общеизвестны. В день открытия Учредительного собрания улицы Петрограда в целом ряде мест были обагрены кровью безоружных участников многочисленных рабоче-солдатских демонстраций. На безоружности демонстрантов ЦК особенно настаивал, чтобы не дать случайными нервозными выходками отдельных молодых людей как бы законного повода для расстрела демонстрантов. Но ударные большевистские отряды обошлись и без повода. ЦК не исключал возможности и такого оборота событий, но он рассчитывал, что в этом случае возмущение и негодование охватит те части гарнизона, в которых большевикам не удалось вытравить уважения к воле большинства народа, выраженной путем всеобщей подачи голосов. Такие части в Петрограде были, прежде всего в лице Семеновского, Павловского и Измайловского полков, которым выпала почетная роль инициаторов присоединения к народу во время февральской революции. И эти части приняли резолюции в пользу Учредительного собрания, но для вооруженного выступления в его пользу требовали присоединения расположенного в Петрограде броневого дивизиона, без которого их выступление могло кончиться лишь кровавой междоусобицей с большевистски настроенными полками без серьезных шансов на победу. Броневой дивизион, в котором социалисты-революционеры с членами ЦК во главе успели проделать серьезную агитационную работу, был готов вывести бронированные автомобили на улицу и эскортировать демонстрантов; но утром оказалось, что все машины были ночью захвачены и мобилизированы большевистскими рабочими ремонтных мастерских. Таким образом, этот последний шанс был выбит из рук защитников Учредительного собрания. И члены его, собравшиеся в Таврическом дворце, увидели, что оно превратилось в "парламент в участке", и подобранная большевиками публика трибун, и формальная "охрана" здания представляли собою полчище вооруженных людей, готовых при первом знаке кинуться и беспощадно расправиться с "Собранием", осмеливающимся выступить против СНК. Потребовались величайшее хладнокровие, выдержка и самодисциплина, чтобы, сохраняя достоинство Учредительного собрания, провести заседание без катастрофы и в основных вопросах момента -- о войне и мире, о земле и о форме правления -- отчетливо и недвусмысленно сформулировать позицию эсеровского Учредительного собрания в противовес позиции большевистского Совнаркома.
Выше уже говорилось, что ЦК считал ошибочным форсирование открытия Учредительного собрания. Но во фракции, пользовавшейся организационной автономией, преобладающая группа относилась к настроению ЦК весьма настороженно и даже недоверчиво. Разница в оценке степени органичности большевистской победы сказывалась здесь весьма чувствительно. И после ненужной "репетиции" созыва Учредительного собрания разногласие между ЦК и бюро фракции продолжало чувствоваться. ЦК, отмечая в рядах большевиков и левых социалистов-революционеров продолжающуюся неуверенность и готовность отсрочить дальше решительную встречу с Учредительным собранием, предлагал воспользоваться этим и выжидать дальнейшего развития событий, в особенности же событий на фронте, где германское командование после торжественного согласия вести переговоры о мире "без аннексий и контрибуций" впервые начало выпускать свои когти. Но бюро фракции заявило, что такая выжидательная тактика неосуществима: съехавшиеся в Петроград члены Учредительного собрания, будучи обречены на бездействие, неминуемо начнут деморализоваться, и возможно даже, что, теряя веру в самый созыв Собрания, начнут по одиночке разъезжаться по домам.
Когда после затянувшегося на всю ночь до утра первого заседания Учредительного собрания СНК объявил о его роспуске и здание Таврического дворца было занято вооруженной силой с пулеметами и легкой артиллерией, в эсеровской фракции Учредительного собрания опять не оказалось должного единодушия. Группа членов ЦК и их единомышленников внесли через В.М. Чернова предложение воспользоваться переданным через члена партии А. Высоцкого201 приглашением рабочих огромного Семянниковского завода202 и перенести дальнейшие заседания Учредительного собрания в его стены, демонстративно заявив, что Учредительное собрание не признает за Совнаркомом права роспуска, а отдает себя под защиту пролетарского Петрограда. Предложение это, однако, было отвергнуто. Одни из его противников указывали на то, что в Неву из Кронштадта введена и поставлена в близости от этого завода канонерская лодка и переселение Учредительного собрания на Семянниковской завод кончится лишь его обстрелом и множеством бесполезных жертв, а Учредительное собрание не в праве подводить рабочих под расстрел, если у него нет средств их защитить. Другие находили, что если даже большевики и не решатся на бомбардировку целого завода, то положение в его стенах Учредительного собрания, за решениями которого нет принудительной силы, способной проводить их в жизнь, окажется двусмысленным и бесславным: Учредительное собрание окажется простой "говорильней". Большевики будут его игнорировать и, сохраняя в своих руках власть в городе, не допустят даже никаких газетных отчетов о "незаконных" заседаниях распущенного собрания; и ему придется волей-неволей угаснуть в такой лишенной резонанса атмосфере, что после этого оно уже не воскреснет.
Эти аргументы не убедили внесших предложение, но подействовали на бесхарактерную середину или "болото". Собрание в стенах большого завода было отвергнуто большинством. А между тем настроение рабочих кварталов было для него действительно на редкость благоприятно. Это было доказано состоявшейся 9 января грандиозной похоронной процессией жертв большевистских расстрелов в день открытия Учредительного собрания. Она превратилось в массовую демонстрацию неслыханных размеров, напоминавшую о первых демонстрациях "медового месяца" февральской революции. Перед несчетным числом
Результатом всего происшедшего было то, что ЦК ПСР вынужден был вскоре эвакуироваться в Москву следом за эвакуацией туда СНК203. Но так как большевистский угар в Москве был не меньше петроградского, а отрезвление от него шло даже еще медленнее, то во фракции Учредительного собрания вскоре стало пользоваться почти всеобщим признанием убеждение, что в столицах дело Учредительного собрания пока нужно считать проигранным бесповоротно; остается искать где-то еще на территориях России место, которое бы пригласило Учредительное собрание к себе и оказало бы ему защиту. Одно такое приглашение, однако, приходилось отвергнуть; то было предложение Донского казачьего круга204 с Калединым205 во главе. Керенский также в свое время вел очень серьезные переговоры с казачьими кругами, но должен был их прервать. Несколько позднее стало известно, что верхи казачества преследовали при этом свои тайные цели и планы, рассчитывая воспользоваться Керенским лишь политикански как орудием или, точнее говоря, как мнимодемократическим прикрытием. Была перехвачена и опубликована часть ленты переговоров по прямому проводу людей из петроградского всеказачьего Центрального совета с фронтовыми представителями казачества; этим последним рекомендовалось из казачьего центра быть с Керенским осторожнее ("не связывать судеб родного Дона с этим проходимцем"), но взять его в свои руки, как "наживку для ловли известного сорта рыбы". Не иную цель имели руководящие казачьи круги, предлагая свое гостеприимство на Дону и Учредительному собранию. Пойти на такую двусмысленную роль члены Учредительного собрания, разумеется, не могли. ЦК ПСР отправил эмиссаров на Украину, для обследования, не следует ли переехать на ее территорию, вступив в боевой союз с представителями украинского федерализма206. Однако оказалось, что Украина стоит накануне германской оккупации, ибо она в таком резком конфликте с московским большевизмом, что ей представляется единственный выход в сепаратном от большевиков мире с центральными империями, в отдельном сговоре с ними, в ориентации на вооруженную германскую помощь против большевиков. При таких условиях сговор с украинскими "самостийниками" оказывался для Учредительного собрания невозможным. Последовательно отвергнув столицы, Дон и Украину как исходные пункты борьбы за Учредительное собрание, то есть центр и юго-запад, приходилось обратить свои взоры на север и восток.
Так естественно и стала складываться идея о переселении Учредительного собрания в Урало-Поволжскую область. Дальнейшие события только укрепили эту новую "ориентацию". Кризис переговоров Совнаркома с немцами, попытка задержаться на переходном состоянии "ни мира, ни войны", германское наступление на Петроград, капитуляция Совнаркома, постыдный мир207, распад коалиционного Совнаркома, выход из него левых эсеров208, разлад в рядах самой большевистской партии209, -- все эти события укрепляли в с[оциал]-р[еволюционных] рядах непримиримую оппозицию большевистской диктатуре и готовность при первой возможности поднять против нее знамя восстания. Но, рассматривая Совнарком после Брестского мира и водворения в Москве Мирбаха210 почти как немецкую экспозитуру, защитники Учредительного собрания предполагали, что рано или поздно восстание против большевиков натолкнется на вооруженные немецкие силы, что оно приведет к восстановлению Восточного фронта мировой войны. А рассматривая эту проблему с чисто стратегической точки зрения, приходилось считаться с возможностью распространения немецкой оккупации на Центральную Россию и, следовательно, с перенесением операционной базы в Поволжье. То же самое Поволжье предуказывалось партии социалистов-революционеров и тем обстоятельством, что с Поволжья началась и в Поволжье с давних пор пользовалась наибольшим успехом партийная работа в крестьянстве: в Поволжье одна губерния за другою давала при выборах в Учредительное собрание полную победу эсеровским спискам, часто отдавая партии от 80 до 100 % всех мандатов; наконец, в Поволжье прежде всего началась в крестьянской среде психологическая реакция против занесенного в деревню выходцами с фронта увлечения большевизмом и привела к первым противобольшевистским крестьянским восстаниям211.
Переселение ЦК в Москву имело в виду приблизить его организационно к периферийным губерниям Европейской России, тем более что все указывало на тенденцию гражданской войны приблизиться по форме своей к осаде большевистского центра России ее объединенными окраинами.
В Петрограде Центральным Комитетом была оставлена небольшая арьергардная группа, так называемый "Петроградский коллектив ЦК", с временными задачами по преимуществу ликвидационного характера. Явно назревавшая гражданская война, само собою понятно, должна была завершить уже начавшееся оттеснение партии репрессиями большевистской диктатуры в "подполье". Приходилось прибегнуть к соответственному организационному "сворачиванию" партии, ликвидации ее большой легальной типографии и мобилизации партийного имущества, еще не захваченного большевиками, то есть превращению его в деньги. Надо было позаботиться также о партийных издательствах, помещениях и складах партийной литературы. С широкого масштаба открытой массовой политической партии надо было успеть заблаговременно перейти к узким масштабам нелегальной партии, охватывающей лишь узкие кадры наиболее активных и ответственных работников, подобно тому, как то было в самые трудные времена царизма. В свете этой ситуации и приходится рассматривать отдельные решения Петроградского коллектива и особой финансово-экономической комиссии, специальных комментариев не требующие. Наконец, имеющаяся в делах расходная смета ЦК дает полное понятие о тогдашнем масштабе работы.
Протоколы кончаются временем, которому можно было бы дать название "кануна борьбы за Учредительное собрание с оружием в руках". В этот период мы видим в отношениях между ЦК и бюро фракции Учредительного собрания зародыши будущего "двоецентрия". В период борьбы за Учредительное собрание это двоецентрие развернулось в явный и открытый антагонизм между левоцентровой линией поведения ЦК и "правой" линией, осью которой является союз со всеми антибольшевистскими элементами, союз, благодаря которому борьба против большевистской диктатуры за демократию перерождается в пособничество правой диктатуре, со сдачею в ее пользу прав последовательной демократии. Но эта эпоха комментируемыми протоколами еще не затрагивается.
ПРОТОКОЛЫ ЗАСЕДАНИЙ ЦК ПАРТИИ СОЦИАЛИСТОВ-РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ
8 июня 1917 -- 28 марта 1918 г.
Протокол заседания ЦК партии социалистов-революционеров
8 июня 1917 года
Постановили:
1. Вопрос о составе и выборах президиума Центрального комитета отложить, для ведения внутренней работы ЦК избрать секретариат.
2. Опубликовать в самом непродолжительном времени резолюцию III съезда партии в виде отдельной брошюры с предисловием.
3. Создать дискуссионный орган в форме еженедельника или двухнедельника, где могли бы найти себе выражение все оттенки партийной мысли.