Проверка на прочность
Шрифт:
В следующую нашу встречу я фактически, как и всегда, поделился с Ваней своими делами и своими соображениями. И напоролся на критические замечания, состоящие в том, что я подлый человек и плохой начальник. Нельзя обманывать своих сотрудников, иначе потом они перестанут доверять и вкладываться в работу. Если я сказал, что выберу самое лучшее предложение и награжу самого лучшего сотрудника, то надо выполнять обещание. Потом Ваня долго и упорно приводил примеры про руководителей, которые поступали аналогичным образом, и про последствия таких поступков. И я понял, что на примерах учиться легче и запоминается надолго.
Решил реабилитироваться.
Когда я совсем забыл про проблемы с нашими юристами и разговор с Ваней на тему увольнения сотрудников, подрывающих здоровый климат в коллективе, ко мне пришла Наталья с документами, которые я просил.
– Алексей Владимирович, тут все документы. В этой стопке документы, которые готовила я. В другой стопке документы по судебным делам, которые вели другие сотрудники. Это те, которые проиграны. Если есть необходимость, я могу пояснить по каждому делу. И еще я тут понабросала то, что фактически творится в отделе. Я думаю, что вам будет полезно прочитать это.
– Я вас понял. Дальше сам разберусь и приму решение. Спасибо, Наталья, вы можете идти.
Я разложил перед собой документы, которые принесла Наталья, и начал изучать. Мне понравилась, как она пишет. Было все понятно и лаконично. Во второй стопке документы оказались значительно хуже. Я начал читать отзыв на иск по взысканию задолженности по договору поставки и ничего не понял. Весь документ был набором слов и абзацев, не связанных между собой. Прочитав весь текст до конца несколько раз, я так и не понял, должны ли мы платить и заключали ли мы вообще этот договор. В тесте приводилось много ссылок на статьи разных законов, но ни слова не было сказано о заключенном договоре и поставленном товаре. Затем я прочитал решение арбитражного суда. Красиво звучит, ничего не скажешь. В решении было сказано, что покупатель не оспорил поставку товара, не представил документов, подтверждающих оплату товара, и не оспорил расчет неустойки. Именно поэтому суд взыскал денежные средства в полном объеме. Я посмотрел на сумму взыскания и чуть не подавился своим кофе. Почти три миллиона. Интересно. Решение было совсем свежим. Я позвонил в бухгалтерию и выяснил интересные вещи: оплата по договору произведена вовремя и договор давно закрыт. Юристы по этому договору документы не просили, иначе, конечно, они бы все предоставили. Исполнительный лист пока не приходил, значит время было.
Вот так. Значит, права была Наталья. Я вызвал к себе и начальника отдела, и Наталью. И начал с того, что отчитал начальника как только мог.
– Вы мне можете объяснить, как получилось, что с нас взыскали деньги по договору, по которому мы произвели уже оплату? И еще не копейки, а целых три миллиона? Кто возмещать будет эти деньги? Вы лично или скинетесь всем отделом?
– Я не понимаю, о чем вы.
– Не понимаете? – я сорвался на крик.
– Нет. Объясните, пожалуйста, о чем сейчас идет речь.
Я кинул ему решение суда, которое принесла мне Наталья, и которое привело меня в бешенство.
– Я не понимаю, почему вы так реагируете, Алексей Владимирович. Компания нам поставила товар,
– Ты реально идиот? Поставка по договору полностью оплачена! Ты что, не мог взять в бухгалтерии платежки?
– С чего вы взяли, что эти платежки есть? У меня люди готовились к процессу и выясняли все в бухгалтерии.
Я схватил трубку и набрал главного бухгалтера.
– Людмила Васильевна, зайдите, пожалуйста, ко мне и принесите мне срочно все платежки по пятидесятому договору за прошлый год. Да, тот, который мы с вами обсуждали. За десять минут справитесь? Отлично.
Я положил трубку, подумал и вернулся к разговору.
– Если в компанию придет исполнительный лист, то ты и твои люди будут бесплатно работать еще три года, и это как минимум. Ты меня понял?
– Я вас понял. Можно идти?
– Нет, разговор не закончен. Во-первых, мы ждем главного бухгалтера. Во-вторых, ты просил уволить Наталью. Я отвечаю тебе – нет. И наведи порядок в своем отделе. Развел курятник. Еще один залет, и заявление на увольнение будешь писать ты. А вы, Наталья, заберите, пожалуйста, это дело и сделайте все, как надо.
Именно в этот момент в кабинет зашла Людмила Васильевна.
– Алексей Владимирович, вот все копии платежных поручений, которые вы просили. Еще я сделала вам копию договора на всякий случай. Мы оплатили все в соответствии с условиями договора. Я не понимаю, какие к нам могут быть претензии.
– Юристы к вам обращались за этими документами?
– Нет, Алексей Владимирович. По этому договору никто не интересовался оплатой. Да и вообще, за все время, кроме Натальи, никто ни разу не просил дать ни копии договоров, ни копии платежек.
Я вопросительно посмотрел на начальника юридического отдела. Тот сделал вид, что это к нему не относится. Я посмотрел сумму по платежным поручениям и сравнил ее с ценой товара по договору – все совпадало. Посмотрел на дату. Действительно, оплачено до рассмотрения дела в суде. Швырнув документы в начальника отдела, я сказал, чтобы они выметались из моего кабинета.
На следующий день мне передали заявление на увольнение, подписанное Натальей. Я пребывал в шоке. Она же просила ее не увольнять, и вот теперь сама написала заявление по собственному желанию. Интересно, что могло произойти. Любопытство меня просто сжигало. Я ее вызвал к себе.
– Наталья, я видел ваше заявление на увольнение. В чем причина такого резкого поступка? Мне казалось, что еще вчера вы не собирались увольняться.
– Вчера нет, сегодня да. Это не имеет никакого значения. У вас есть мое заявление на увольнение, у вас нет оснований его не подписывать. Я приняла решение, и мне не хочется что-либо объяснять.
– Наталья, что произошло? Я спрашиваю во второй раз! Я не подпишу заявление, пока вы не расскажете все как есть.
– Я могу отправить заявление телеграммой.
– Можете, ваше право. Но отрабатывать две недели вам все же придется.
Она побелела.
– Пожалуйста, не надо. Отпустите меня, и я просто тихо уйду. Я больше не могу, – после этих слов она зарыдала.
Я не знал, что делать. Не умею я успокаивать рыдающих девиц. Мне было ее жалко. Хорошая девочка сидит и плачет. Я отдал ей свой платок и налил воды. Она немного успокоилась и попила воды. Через несколько минут она пришла в себя.
– Вы готовы продолжить наш разговор? Вопрос еще раз задавать надо или вы его помните?