Провидица

alexwes

Определить присутствие смерти не так сложно, как кажется. Её холодные костлявые руки я могу заметить за милю.

Мне было неспокойно от всех этих мыслей, поэтому я легонько начала трясти Канато за плечо. Странно, но он никак не реагировал. Приблизившись к нему ещё ближе, я с ужасом поняла, что он больше не дышит. Передо мной лежал окровавленный труп ребёнка, моего ребёнка.

– Неееет!!!

Мой голос был похож на отчаянный вой раненного зверя. Этот крик разнёсся по всему дому, разбудив его жителей. Я с огромной силой сжимала простыни, на которых лежал мой уже мёртвый сын. Видимо он умер ночью, когда спал.

Ту

боль, что раздирала меня этой ночью, не описать словами. Мои крики были слышны повсюду – в замке, в рядом растущем саду. Я никому не желаю подобных мук. Потому, что это такая боль, которую нельзя заглушить ничем на свете. В душе появляется пустота, а сердце нещадно ноет.

Он был таким милым, невинным. Он даже не успел пожить толком и его уже нет.

Я не знаю, когда успел включиться свет в комнате, где мы лежали, и когда вбежали врачи, когда появился Уильям, и когда остальные дети, упав на пол, начали рыдать вместе со мной.

Врач не смог помочь. Было уже поздно.

“Он мёртв.”

Комментарий к Охота Одежда ясновидящей в этой главе:

====== Путешествие в Ад ======

Я молча и неподвижно сидела на кресле в гостиной на первом этаже. Мне, кажется, что-то вкололи для того, чтобы успокоить. Мои глаза не закрывались. Я была раздавлена. Вокруг ни души. И мне, если честно, в данный момент наплевать на то, что происходит в доме.

Моего сына больше нет! Это самое важное!

Опираясь на подлокотники кресла, я медленно встала на ноги и, выйдя из гостиной, пошла по лестнице обратно на второй этаж. Идя по коридору, я заметила маленького мальчика, который старался спрятаться за дверью. У него были голубые волосы и синие глаза. На нём была длинная белая рубашка по колено, явно больше его самого по размеру, и босые ноги. На вид ему было примерно лет семь.

Он смотрел на меня, при этом постоянно переступая с ноги на ногу. Ему что, холодно? Откуда тут вообще ребёнок? Я его раньше не видела.

Я в ответ тоже посмотрела на него, а он не отрывал взгляда от меня. Мы рассматривали друг друга. Он почему-то испугался и, вбежав в незнакомую для меня комнату, заперся внутри. И чего он только испугался? Неужели меня?

«И о чём я только думаю?»

Выбросив все ненужные мысли из головы, я быстрым шагом направилась к комнате, где лежал Канато. Я боялась открыть дверь его спальни; боялась увидеть, что там внутри. Мне было страшно. На глаза навернулись слёзы. Казалось, будто я открывала эту чёртову дверь целую вечность.

«Моего мальчика больше нет. Нет!»

Внутри комнаты никого не было, лишь на кровати что-то лежало. Оно было покрыто белой простынёй.

«Это он, да? Его тело!»

От одной лишь мысли об этом мне хотелось умереть. Я подошла к кровати и дрожащей рукой схватилась за верхнюю часть покрывала. Приоткрыв его, я могла полностью убедиться в том, что прошлая ужасная ночь не была сном: там действительно лежал Канато. У него бледное лицо и потрескавшиеся губы, большие синяки под глазами и растрёпанные волосы. Он просто неподвижно лежал. Его грудная клетка больше не вздымалась, подтверждая, что он уже мёртв. Рядом с ним был тот самый медвежонок.

Из моих глаз в очередной раз потекли слёзы.

«О Господи, как же больно! Я никогда не думала, что терять кого-то настолько ужасно. Все вампиры попадают после смерти в Ад. Их души обречены на вечное изгнание. Я знаю это,

потому что мне часто приходилось видеть и предсказывать смерть сверхъестественных существ. Я не могу позволить Канато остаться там. Я должна всё исправить, — сорвавшись с места, я резко откинула белое покрывало к ногам мальчика, а сама села рядом с ним. Я смотрела на его мёртвое тело. — Я не хочу, чтобы он страдал, живя в Аду. Я обязана вытащить его из преисподней и плевать, что этим я изменю судьбу. Мне всё равно! Главное, чтобы только он был жив. Я обязана защитить его. Я уверена, ему нужна сейчас моя помощь.»

В тот момент я думала лишь о том, как бы прекратить адскую боль у себя в груди, о том, как спасти своего милого сыночка из Ада, куда он скорее всего попал после своей смерти. Мне было наплевать, какую цену мне придётся заплатить за его воскрешение. Я всеми силами старалась изменить предначертанное; изменить судьбу. И я была одной из немногих, кому это было под силу.

Я никогда не говорила об этом, но при желании я могу пользоваться силой, которую мне даёт Бог, через нашу с ним связь. Мы с ним условно связаны. Я чувствую его, а он меня. Господь — это ветер, солнце, земля, вода; это небо, дождь. Он — это всё, вся природа. В его руках таятся жизни всех людей и вампиров. Простые люди не могут иметь связь с Богом, но я особенная. Я могу. Иными словами, я практически тяну силу из него. При помощи этой связи я могу очень многое сделать, даже победить саму смерть, но, как я уже сказала, цена за это — неизмерима. Она так велика, что страшно даже подумать о последствиях.

— «En el nombre supremo

de mi Dios y de mi Diosa,

(nombre de la persona),

callo tu mezquina boca,

que si hablas de m'i,

te ardan los labios,

te sangre la boca o te

muerdas la lengua.

Слова, что я произносила были на непонятном, странном языке. Я даже не до конца понимала, что именно я говорю. Я просто внутренне была уверена в том, что именно это нужно сказать. Я читала заклинание.

Que si te acercas a m'i,

te ardan las piernas y los pies,

si quieres alzar tu mano en mi

contra que los dedos te irriten,

si tienes ojos no me veas,

si tienes boca no hables de m'i y ni me hables,

si tienes pies no me alcances,

si te levantas contra m'i que el peso

de la Diosa Paya caiga sobre ti.

Asi sea.»

Оно будто всплыло у меня в голове. Я знала его наизусть, мне оставалось лишь его прочесть.

Я держала навесу свои ладони над грудной клеткой Канато, при этом раз за разом прося Бога помочь мне, дать мне силы для того, чтобы я смогла вернуть его к жизни.

— Прошу! — я прокричала это в слух в пустоту. Я была уверена в том, что он меня слышит. Я не видела его, но была уверена, что он рядом. — Смилуйся над ним. Верни его к жизни. Открой для меня врата Ада, пропусти его обратно. Я знаю, ты можешь! — из моих глаза всё ещё текли слёзы.

Вдруг окна в комнате резко распахнулись. Ветер с диким воем пробрался внутрь. Стёкла в оконных рамах стали биться о них и трещать. Одно из них даже треснуло. На улице поднялся сильный ураган. Деревья качались в разные стороны из-за бушующего ветра. Внутри спальни, в которой я сейчас и сидела, этот самый ветер начал сметать предметы, что там стояли: ваза на пол упала и разбилась, бумаги плавно опустились на пол.