Проза жизни [Обыкновенная жизнь] (Жизнь как жизнь) (Другой перевод)
Шрифт:
— Что-то мне стало жарко… Слушай, а ведь им полагается теперь нас убить.
Обмахивающаяся шапкой Шпулька застыла с открытым ртом, уставясь на неё ошарашенно и возмущённо.
— Эти одинаковые номера могут означать какую-то кошмарную афёру, о которой никто не знает, — зловеще тянула дальше Тереска. — Кроме нас. Преступникам известно, что мы видели. Значит, нас нельзя оставлять в живых! Исключено! Ты бы оставила?
— Обязательно! — гневно отрезала Шпулька. — Я сыта по горло всякими там убийствами
Тереска пожала плечами и выразительно постучала пальцем по лбу.
— У тебя в голове одни глупые иллюзии. Они не могут рисковать. Поубивают нас при первом удобном случае и будут правы, потому что мы тоже при первом же удобном случае сообщим в милицию. Вопрос, кто успеет первым…
В голосе Терески зазвучали мрачные пророческие нотки, и Шпулька почувствовала, как у неё на голове зашевелились волосы, а по спине пробежали мурашки. Она с трудом подавила в себе паническое желание бросить подругу вместе с её дровами и немедленно дать деру.
— Умоляю тебя, едем дальше! — простонала она почти в беспамятстве. — Погоди, сначала посмотрим, нет ли там засады. Подкрадёмся! Нет, давай вернёмся! Нет, я уж и не знаю…
— Посмотреть, конечно, не помешает. Подъедем поближе и проверим.
Они доволокли сани почти до подозрительного дома и снова остановились. Вокруг было все так же тихо и спокойно.
— В случае чего здесь и спрятаться-то негде, — дрожащим голосом прошептала Шпулька. — Одни заборы…
В тишине до них долетел рокот мотора, и впереди, в пугающей близости, сверкнули огни фар. Машина ехала прямо на них.
— Мамочки… — охнула Шпулька осипшим, сдавленным голосом.
Теперь уже и Тереска поддалась панике. В течение последних минут она свято уверовала в неизбежность их убийства. Ясно как Божий день — бандиты едут, чтобы расправиться с ними. Спасения нет, вот-вот они станут видны как на ладони, и тогда им конец…
— Сюда! — надрывным шёпотом приказала она. — Скорей!
Потеряв от страха волю к сопротивлению, Шпулька подчинилась ей и вскочила в распахнутую калитку разбойничьего логова.
— А стол… они увидят…
— И решат, что он с Луны свалился. Никто не поймёт, что это за монстр такой и что он наш… Дальше, сюда фары светят…
Автомобиль остановился, кто-то из него вышел и открыл ворота. Подруги затаились за кустами. «Фиат» снова медленно тронулся, сворачивая к воротам и светя фарами все ближе. Тереска и Шпулька пятились назад, стараясь оставаться в тени. Наконец они упёрлись в боковую стенку крыльца, сознавая, что отступать дальше некуда и сноп света вот-вот их настигнет. И в этот момент Тереска вдруг вспомнила о подвальном лазе.
Дверца в фундаменте крыльца была приоткрыта. В последнюю
— Не пихай меня, тут лестница, я сейчас скачусь кубарем, — с раздражением прошипела Шпулька.
— Тихо! Спустись пониже, у меня голова упирается! И перестань шуметь, чем ты там бренчишь?
— Легко сказать, тут ничего не разглядишь…
Во дворе что-то происходило. Через щель в приоткрытой дверце виднелись чьи-то ноги. Ног было четыре, что указывало на присутствие двух персон. Они шастали туда и сюда, наконец подошли к заснеженной дорожке из бетонных плит. Ошеломлённая Тереска увидела, как одну из этих плит подняли и засунули в углубление под ней какие-то свёртки. Затем опустили плиту на место, нагребли на неё снега и удалились, а вскоре раздался рокот мотора. Шпулька в глубине лаза стала нетерпеливо подавать какие-то знаки.
— Выйдем отсюда, умоляю тебя!
Тереска внезапно застыла, согнувшись в дверце.
— Нельзя, — могильным голосом шепнула она.
— Почему?!
— Там кто-то затаился…
У Шпульки мелькнуло в голове, что если она сейчас умрёт от разрыва сердца, то и хоронить не придётся — она и так, почитай, в склепе. Но сказать ничего не сказала, потому как потеряла голос.
— Какой-то бандит в дублёнке караулит на дороге у калитки. Ох, идёт сюда… Назад! Ниже, ниже!
Шпулька и сама не поняла, каким чудом скатилась вниз по крутым ступенькам, не переломав себе конечности. Она врезалась в какую-то стенку, стенка под её натиском уступила и оказалась дверью. Обе без сил привалились к ней уже с другой стороны.
— Запри скорее дверь! Ох, ничего не вижу… Это, кажется подвал…
— Погоди, у меня фонарик. Прикрой свет! Может, тут есть засов…
Прикрытый шарфом фонарик осветил узкий подвальный коридор и дверь с железной щеколдой. Шпулька, почувствовав от страха прилив нечеловеческих сил, выдернула висевшую в железном кольце колодку, задвинула щеколду и закрепила дверь колодкой. На какую-то минуту им стало легче.
— А теперь что? — с тревогой прошептала Тереска. — Сюда он не войдёт, но что дальше? Не оставаться же нам здесь навсегда! Надо выбираться, не знаю как, может, через дом…
— Дом заперт!
— Ну и что? Большое дело, вылезем через окно!
Коридорчик оказался обыкновенным подвальным коридором. На другом его конце тоже была дверь, а за нею ступеньки. Соблюдая максимальную осторожность, на цыпочках, освещая себе путь притенённым лучом фонарика, они поднялись из подвала на первый этаж. В доме царили темнота и глухая тишина.