Прозрачные воды южных морей

Прядильщик Артур Иванович

По отношению к "Отелю Москва" и Триадам... А еще точнее, по отношению к ГРУ и Второму управлению Генштаба НОАК... А если еще точнее, то по отношению к Балалайке и Ченгу. Так вот по отношению к этим двум субъектам верхний зал ресторана "Белый дельфин" являлся относительно нейтральной территорией.

Балалайка сидела за столиком и меланхолично пускала дым к потолку, подперев голову рукой.

– А, Ченг...
– Лениво отреагировала она, стряхивая пепел с сигары прямо на пол.

– "А, Ченг..." и все? Чего грустишь, красывый русскый дэвушка? Радоваться надо! У тебя там, я слышал, такое пополнение интересное

и многообещающее, хе-хе...

– Заболело пополнение - через час после доставки на базу свалилась с лихорадкой.

– Ай-яй-яй.
– Ненатурально посочувствовал Ченг.
– Очень похоже на моего, правда?

– Твоего? Собственник, как и все мужики... Еще неизвестно, чье ЭТО...

– Побеседуем?
– Хмыкнул Ченг, щелкая замками кейса, водруженного прямо на белоснежную скатерть.

– Давай...

Оба протянули руки вперед и - хором:

– Камни! Ножницы! Бумага!

– Тц...
– Огорчилась женщина.
– Как-то неправильно день заканчивается...

Ченг тем временем возился с прибором в кейсе, старательно закрывая крышкой содержимое от собеседницы. Впрочем, та и не интересовалась - все так же дымила, смотря в сторону.

– С моей стороны чисто.
– Наконец вынес он вердикт, закрывая кейс.

Теперь ту же операцию повторила Балалайка, вытащив из-под столика чуть больший по размеру чемоданчик, но - цвета хаки, а не хромированный, как у Ченга.

Убедившись, что чужой прослушки, скорее всего, нет, оба, наконец, приступили к разговору.

– Может, поменяемся?
– Предложила Балалайка без особого напора.
– Мальчика мне, девочку тебе...

– Ни-ни-ни... мы ж договорились! Кроме того, мальчика должен воспитывать мужчина, а девочку - женщина! Тем более такая... такая... Вах!

– Ну-ну...
– Пожала плечами собеседница.
– Что думаешь... вообще?

– Это ты мне сказать должна. Это ж ваши... изделия.

– Странное что-то вытанцовывается. Ты говоришь, что он не знает английского. Напрочь. Вот это и странно. Танька, кстати, тоже не знает - убогий школьный курс английского языка для галочки. Такое не подделать. Видимо детишки были натасканы исключительно для внутреннего использования. Причем, судя по внешности, конкретно в центральных и северных регионах.

– А что они тогда делают тут? Такие блондинчики, как они, знаешь ли, будут выделяться, как... этот... ну, с парашютом... на площади Тяньаньмэнь. Штирлиц, да?

– Знаешь основную проблему моей страны, Ченг?

– Дураки?

– Не-а...

– Дороги?

– Не-а... Воруют.

– Тюююю!
– Разочарованно протянул Ченг.
– Так это у всех! Что-нибудь другое придумай, чтобы подчеркнуть уникальность великого русского народа!

– Воруют, Ченг.
– Повторила Балалайка.
– Воруют! Все и всё воруют! И даже такие изделия могут украсть.

– Не бьется!
– Развел руками Ченг.
– Я понял мысль, но - не бьется. Виктора, конечно, будут еще проверять, но уже сейчас ясно, что воспоминания у него заменены очень-очень качественно - мелкие подробности, детали. Это раз. Второе - почему легенда основывается именно на этой турпоездке

в Мьянму? Получается, их нахождение тут - все-таки запланировано? Во всяком случае, тем мозголомом, который их программировал.

– Согласна, - Подхватила Балалайка.
– Легенда, записанная им в мозги, сделана на высочайшем уровне... На высочайшем техническом уровне - образы, "картинки", голоса. Но! Но при этом шита белыми... даже не нитками, а веревками! Канатами! В Бирме нет никаких террористов... тем более, таких идиотов. Сам знаешь, там тишь да гладь. Люди с их фамилиями не прибывали в аэропорт Янгона, ни в одной гостинице русские с такими фамилиями не останавливались.
– Балалайка прицелилась в Ченга сигарой.
– Ты можешь представить себе такое, Ченг? Виртуозная работа мозголома, за которым может стоять ТОЛЬКО государство, с одной стороны. И - полный оглушительный провал в агентурной части с другой! Четвертое. Детишки совершенно не приспособлены для работы в здешних условиях - ни языка, ни знаний, ни навыков, ни внешности... Им даже прививок не делали от местных болячек! Не знаю, как у вас, а у нас так дела не делаются. Даже сейчас.

Помолчали. Ченг думал. Бездумно достал и закурил сигарету. Официант инстинктивно дернулся к столику, чтобы принести пепельницу, но был тут же остановлен одним из сопровождающих Балалайки... Сник. Видимо, этот его порыв был пресечен охраной самых влиятельных людей Роанапра уже не в первый раз.

Ченг последовал примеру Балалайки и стряхнул пепел на пол. Балалайка тоже молчала... Официант в двадцати метрах тихонько стонал...

– Теперь ты и мне испортила настроение.
– Признался Ченг.
– Вырисовывается следующая картина. Кто-то выпустил детишек столь изощренным способом в полностью автономное плаванье. Вышвырнул. Записал им противоречивые воспоминания, чтобы рано или поздно у них случился... этот... ну, как там...

– Когнитивный диссонанс.
– Подсказала Балалайка.
– Разрыв шаблона...

– Вот-вот. Дал им в сопровождающие совершенно некомпетентных наемников... Откуда, кстати, наемники?

– Хорваты.
– Поморщилась Балалайка.

– А, ну туда им и дорога. Идиоты ж. Зверушек, подобных нашим детишкам, надо перевозить в намордниках и наручниках! И, желательно, в ящиках или клетках. Кстати, как удачно тот автобус сковырнулся...
– Цинично заметил китаец.

– Удачно.
– Согласилась Балалайка.
– Только он рухнул три месяца назад. Если б мальчик был более внимателен - тебе бы не поздоровилось.

– Ну, - Довольно улыбнулся Ченг.
– Это не я ему спагетти на уши вешал, а твой человек.

– Ну, крышу-то мальчику сорвет именно в твоем хозяйстве...
– Равнодушно возразила Балалайка.

– Не сорвет. Я смотрел запись разговора, когда он понял, что якобы родители якобы мертвы, и домой он не вернется. Очень спокойный парнишка... если не пытаться его убить. Нервы - канаты. А как ты с девочкой выкрутилась?

– А никак. Я ж сказала - заболела она. Сейчас с температурой валяется. К тому же, как ты правильно заметил, "нервы - канаты". Если не пытаться убить. Как придет в себя - скормлю ей ту же байку... А чуть попозже, когда противоречия будут бросаться в глаза... ну, что-нибудь про память предков, боевой транс в критической ситуации.