Прямые пути
Шрифт:
Вокруг тянулись пустоши — то каменистые, то глинистые. Фоликсов не было и следа, птиц тоже не встречалось, ни огромных, ни мелких, ни средних. Было все также тихо и безветренно, ночью на небе светились обычные звезды. Вот только луна не появлялась, хотя пора бы ей в родном мире. Леск не могла объяснить, почему в промежутке — а здесь явно промежуток — звезды есть, а луны нету.
На пятый день Леск нахмурилась и сказала, что совсем недалеко выход из промежутка. Который, скорее всего, ведет в другой промежуток, а не в родной мир. Действительно, полтысячи шагов
Рес оглянулся — во-первых, огромных птиц высматривал, во-вторых, любопытно было, что же там сзади. Песок, а не каменные россыпи, по которым только вот шагали. Крупные округлые валуны из песка торчат, кое-где стелятся по земле хвойные деревца — сзади примерно такая же местность, как и впереди, даже холмы на небокрае.
Или, может быть — только видимость? Спросил у Леск, она ответила:
— Там как бы другой промежуток или даже другой мир. Чтобы туда попасть, нужно особое колдовство.
— А без него в прошлый промежуток попадем, если назад пойдем?
— Да. Но нам нужно вперед. — И быстро зашагала. Рес тоже поспешил, на ходу застегиваясь.
Он по пути все оглядывался, настороже был. Потому и услышал вовремя шорох за спиной. Развернулся, одновременно выхватывая меч, и встретил ударом клинка бросившуюся прямо в лицо тварь, которая сначала показалась огромной бурой креветкой. Заговоренное лезвие легко прорубило панцирь, брызнула вишнево-красная кровь. Тварь упала на песок, очень громко зашипела, дернулась и затихла.
Тварь была не одна — с десяток их появились в разных направлениях, должно быть, выкопались из песка. Хорошо, что выдали себя шорохом — Рес и Леск прижались спинами, готовясь защищаться. Твари приблизились, но нападать не спешили — наверное, боялись после гибели самой смелой от меча.
Вдруг тело Леск ощутимо потеплело — даже сквозь одежду чувствувалось. И тут же полыхнуло ярким светом у Реса за спиной — то есть, у Леск перед глазами. Твари бросились врассыпную и скрылись за неровностями. Вот и огненное волшебство пригодилось не только, чтобы костры разводить — оглянувшись, Рес увидел на песке темное пятно тех же очертаний, что татуировка Леск. Все что осталось от твари.
Рес внимательнее рассмотрел убитую мечом. Нет, не креветка — коротких мощных ног всего четыре, на голове только узкие щели глаз и рта, никаких усиков. Да и кровь слишком красная. Панцирь кажется пористым.
Леск, с беспокойством к чему-то прислушиваясь, потащила Реса дальше. Твари не приближались, но все равно маячили вдалеке, чаще всего на крупных валунах. Похоже, что и преследовали. Одна все время впереди держалась — отбежит, развернется и смотрит. Шагов сто до нее было. Рес не выдержал и взялся за лук. Учел ветер, прицелился и выпустил стрелу. Пожалуй, что и попал бы, но тварь отскочила, и стрела воткнулась в песок. Зато остальные твари отбежали еще дальше — почти сразу, как Рес выстрелил. Боятся.
Холмы оказались целиком
Тем временем солнце закатилось. Ночью по горам ходить опасно, даже таким гладким, кроме того, необходимо отдохнуть. Но где тут расстелишься, камень сплошной. Едва удалось найти выямку, чтобы укрыться в ней от ветра. Спали, как всегда, по очереди, Рес в свою стражу расслышал, как шуршат по камню ножки тварей. И не спится же кому-то.
А вот сам Рес уснул крепко, Леск пришлось его утром расталкивать. Очень хотелось поспать еще хоть немного, однако когда выбрался из мешка, быстро взбодрился на пробирающем ветру.
— Почему так холодно? — ежилась Леск.
— Воздух влажный, — объяснил Рес, роясь в мешке — искал, чем бы лицо прикрыть, чтобы нос не отморозить. Нашел запасные чистые портянки и отдал одну Леск.
Она рассуждала:
— Если воздух влажный, должен пойти снег. Или должен появиться иней.
— Раз ты говоришь, что должен…
— Должен. Но почему его нет?
— Да не знаю я. Может, в этом промежутке вода вообще не замерзает. А в другом каком лед не тает, сколько его не грей.
— Тогда бы мы здесь не выжили.
— А так — выживем? — об этих словах Рес немедленно пожалел. Конечно, есть места и побезопаснее, чем холодная пустыня, но нельзя впадать в отчаяние. Да и не так уж плохо все — от фоликсов и тварей отбились, степняцкая одежа вполне греет, ползучие сосны попадаются, так что и костер разжечь можно.
— Я хотела сказать, — спокойно ответила Леск, — что если бы этот промежуток слишком отличался от нашего, мы погибли бы, едва сюда ступив.
Перевалили гряду холмов. На этом склоне ветра не было совсем, однако теплее не сделалось. Зато пошел снег, с ясного голубого неба, между прочим. Хотя слабенько: редкие мелкие снежинки неторопливо опускались, кувыркаясь и слегка пританцовывая, аккуратно ложились на камень и песок, а когда мимо проходили Рес и Леск, поднимались от потревоженного воздуха, как пыль на дороге.
А твари уже не бросались наутек, едва увидев людей, а смотрели издалека. Замерзли? Когда приблизились к одной твари — она сидела на верхушке камня и смотрела прямо на людей, — Рес взялся за лук и наложил стрелу. Хорошо, что на степняцких рукавицах нашиты кольца, чтобы натягивать тетиву. Тварь резво спряталась — все же, не мерзнут они. Только наглеют — слишком внимательно присматриваются к людям. Даже, кажется, преследуют — доносится тихий шорох твердых лапок по камню.
На земле появился иней. И стал быстро разрастаться — красивыми такими нитями, похожими на мех. Скоро покрыл толстым слоем все вокруг, хрустел под ногами не хуже снега. И отчетливо слышалось, как в нем шуршат твари. И слева, и справа, и спереди, но больше всего сзади. Слышно, но видно только тех, что смотрят издали, как будто среди тварей разошлись вести про стрелы, меч Реса и огненные заклинания Леск.
Вечерело, потому решили остановиться среди нескольких ползучих сосен, чтобы было, чем поддерживать костер ночью.