Прыжок леопарда 2
Шрифт:
– Существует много инстанций: прокуратура, РУБОП, милиция...
– Был, - посетитель поморщился, безнадежно махнул рукой, - принимали очень радушно и вопросы задавали примерно такие же: "Ах - ах, неужели и вас?", "Зачем вам тогда это нужно?"
Начальник милиции, стыдно признаться, мой родственник, какой никакой - свояк. Это мне он обязан своей успешной карьерой на первоначальном ее этапе.
– Без толку?
– Валерий Григорьевич отвернулся, потому, что почувствовал, как краснеет.
– Не то слово. Фразы, как под копирку. Клянутся, божатся, что рады помочь, что сами возмущены,
– Но есть же еще гражданская власть?
– Есть, как и везде. Но она не для всех.
– В каком смысле?
– Она не работает, она "отрабатывает". Сначала "берет на лапу", а потом пляшет под дудку тех, кто играет "Лезгинку". Главе позвонил начальник милиции. Тот позвонил прокурору. Сказал, что я приходил по такому-то вот, вопросу. Потом собрались все вместе и сговорились мурыжить меня в приемных. Когда ни придешь, они недоступны: "в командировке", "на совещании", "вызвали в край". А сдвигов... чистейший ноль. Последняя инстанция - это вы.
– Ну что же, - Максимейко перелистал календарь, - давайте договоримся так: в следующий понедельник я выезжаю в ваш город. Буду на месте знакомиться с обстановкой. Как только выясню все - позвоню. Мы с вами где-нибудь встретимся и уточним детали.
Посетитель тихо ушел. Он оставил о себе двойственное впечатление: кардинал Мазарини с мешком золотых луидоров и Дон Кихот на крыле ветряной мельницы. Короче, личность. Умели когда-то в нашей стране подбирать руководящие кадры. Не случайно за него так ручались очень большие люди.
Глава 15
Черная "Волга" с ленинградскими номерами только на вид была грязной и неказистой. Каких-то полгода назад она обладала кремлевской пропиской, а там, как известно, "механиков Кулибиных" полный гараж. Машины доводят годами. Да так, чтоб одно не в ущерб другому: надежность, скорость, маневренность, безопасность. В общем, не машина - игрушка, а поди ж ты!
– досталась простому полковнику на правах частной собственности. Как сказала Анастасия, это было нетрудно: новая власть предпочла иномарки, а "Волги" пустила в продажу.
Для такого волчары как Максимейко, трудно придумать лучшие ноги. Он привык к кочевой жизни со всеми ее издержками: рэкетом, взятками, грабежами, освоился на дороге, заматерел. Тормозни его на любом посту, по взглядам, по жестам стражей порядка сразу определит: кто из них сколько возьмет.
Для того, кто крутил баранку, это не ново. Чем дальше на юг - тем нещаднее солнце, тем ненасытней менты на дорогах. Климат такой, что ли? Это где-нибудь в Вологодской области людям раздолье. Ну, может, еще в Центральной России. Там, если вас остановят - только по делу. Для того, например, чтобы спросить: почему не работают "поворотники"? Или с тревогой подскажут: "Вид у вас слишком усталый. Не рискуйте, пора отдохнуть". Смешные, наивные люди! Взяток совсем не берут, даже от чистого сердца. Для них это дико! Так и живут на одну зарплату. Не добрался туда прогресс, с бубенцами, на "шестисотом".
О Москве говорить
Настоящие чудеса начались уже под Ростовом. Кому рассказать - не поверят! Да и сам Максимейко сначала опешил: по пояс голый гаишник вынырнул из окошка стеклянной будки, засвистел, замахал полосатой палкой: эй, ты, который на "Волге", сюда, мол! Видок у гаишника был еще тот: форменная фуражка чудом держалась на лысой макушке - гвоздем приколочена, что ли?
Валерий Григорьевич хмыкнул: "во, клоуны!", послушно поднялся по узкой лестнице, толкнул хлипкую дверь - это в фильмах полковник разведки может построить хозяев дороги. В жизни не получается - так самого построят, что очнешься в вонючем кювете без машины и красной корочки.
Дым в "служебке" стоял коромыслом: вот-вот - и взлетит крыша. Внизу, под сизым кучевым облаком - самый натуральный банкет. Рабочий стол застелен газеткой, а на ней - обилие разноцветных наклеек и плодов южной осени. Телефон и компьютер - в самом дальнем углу, чтоб не мешали. На кожаном черном диване сидя дремлют две плечевых проститутки -ушатались, бедняжки!
Четыре луженых глотки тоже устали пить и теперь тешили души:
"Любо, братцы, любо, Любо, братцы жить. С нашим атаманом Не приходится тужи-ить..."Максимейко вежливо кашлянул.
На него замахали в четыре руки: не мешай, мол!
– Гыля, сам пришел!
– искренне удивился старший по званию, закончив "спываты" - типичный донской казачура с погонами лейтенанта и потным лицом кирпичного цвета, над тесным воротничком.
– Пришел бы он, как же!
– победно ощерился лысый и дохнул сложным букетом на Максимейко.
– В общем, так, мужичок, считай, что тебе повезло. Доить мы тебя не будем, хотя можем. Клади на стол полтишок. У нас полтишка не хватает, чтобы деньги поровну поделить.
А ведь до сих пор Максимейко считал, что его чем-либо удивить трудно!
– Надо же, альтруисты сплошные пошли, - ворчал он себе под нос, имея в виду и пьяных гаишников, и давешнего клиента, того мужика, что так дорого ценит свое честное слово.
– Ничего, дорогой, потерпи, до назначенной встречи всего-то три дня. Если все пойдет, как намечено, - он постучал по бейсбольной бите, - будет у меня целый день передышки!
У полковника в разработке были еще два дела: одно в Ростове, другое - в соседнем райцентре.
Беспощадное солнце стремилось к зениту. Максимейко совсем угорел: в ушах зазвенело, над дорогой поплыли оранжевые круги, серая полоса асфальта резко вильнула в сторону, превратилась сначала в тонкую линию, а потом разошлась ножницами. Начало нынешней осени выдалось на удивление жарким. Термометр даже в тени поднимался до сорока. "В этом году, - поясняли астрологи, - наша планета максимально приближена к Солнцу". Похоже, что так.