Прыжок леопарда 2

Борисов Александр Анатольевич

Ох, уж эта дорога! Пришлось свернуть на обочину, свериться с картой: пилить еще и пилить - четырнадцать верст с гаком! Хоть бы кемпинг какой на пути! Эх, нырнуть под душ, выпить холодного пива, а потом хорошенько выспаться и дождаться вечерней прохлады... но об этом можно только мечтать!

Максимейко достал из багажника бутылку минеральной воды и вылил себе на голову. Смешавшись с соленым потом, невнятная влага горячими струйками стекала за воротник и дальше, под брючный ремень. Легче не стало, но он все равно сел за руль и рванул дальше: к Ростову, вернее - к желанному пиву.

...Город

как будто бы вымер. От самых его окраин вдоль дороги столы, а на них - лотки с осетриной. Продавцов не видно - попрятались в тень. Мол, совесть имеешь, заплатишь, а ежели так возьмешь, - дерьма не жалко. Над желтою марлей роились мухи и это единственное, что придавало пейзажу эффект движения.

Валерий Георгиевич Ростов не любил за грязь и амбиции вольного города Гамбурга. А раз не любил - значит, не знал. Ехать пришлось наобум, вдоль полотна железной дороги. Он тешил себя робкой надеждой добраться до какого-нибудь вокзала. Уж там-то всегда многолюдно. Полковник долго плутал по улице Фритьофа Нансена и все удивлялся: ну как здесь люди живут?
– пыль, серость. Даже навозные мухи утратили перламутровый глянец. У обочин - огромные кучи мусора. Покоятся, как верстовые столбы - дорога из прошлого в никуда... тьфу ты, накаркал! Чуть впереди плотно застрял грузовой трейлер. Шофер, мокрый как мышь, плюнул от возмущения, матюкнулся, пнул босоножкою лысый скат и пошел искать пиво - даже лицом просветлел.

Пришлось возвращаться назад и опять выбираться на главную. Не город - лабиринт Минотавра: повесили тонны железа в виде дорожных знаков, а половина из них друг другу перечат. Эдак хрен куда попадешь, а тут еще движок перегрелся - холодной водички хочется и ему.

Максимейко свернул в какую-то узкую улочку, припарковался в тени раскидистой груши. Было все так же жарко, но жадные языки солнца не пробивали листву, не слепили глаза. Найти бы еще холодной воды, долить радиатор, да силы... где же их взять?

Усталость прибирала свое: Валерий Георгиевич откинул сидение и прилег...

Разбудил его скрип, вернее - не скрип, а отчаянный визг тормозов. Максимейко спросонья подпрыгнул: в сантиметрах от заднего бампера стоял "Мерседес" - тот самый, шестисотый, модного серебристого цвета, нарисовался, как из расхожего анекдота. Не машина - игрушка с надлежащими "наворотами", по самому последнему слову.

Седой старикан небрежно захлопнул дверь, походя цыкнул электронным замком и тенью метнулся к воротам кирпичного гаража. Там с минуту поколдовал над хитрым замком, набрал код и скрылся за бронированной дверью. Выходил он, спиной вперед, прижимая к груди две бутылки шампанского. Стекло дымилось на солнце, исходило холодным паром, а в карманах коротких штанов "а-ля Гитлер югенд" плотно сидели бокалы - резные, из хрусталя.

– Извините, пожалуйста, - хотел было сказать Максимейко, но только закашлялся.

– Те чё, братан?
– мгновенно спросил старик вкрадчивым голосом, как волк, оборачиваясь всем телом.

Эх, в кино бы такого снимать! На широкой груди - густая седая поросль; сквозь прорези майки - фрагментами - храм с пятью куполами, профиль дедушки Сталина и еще кое-что в этом же роде. Этот "фрак с орденами" внушал почтение, и не только он: из-под бутылок выглядывал "напупочный" крест на толстой

претолстой "цепуре". Такой в магазине не купишь - эксклюзив из красного золота килограмма, на полтора. Короткие толстые пальцы были тоже, сплошь в золотых "гайках". И сидели они плотно, как патроны в обойме - только не смазаны. На небрежно побритом лице два глубоких неровных шрама от бутылочной "розочки". Тонкий с горбинкой нос, нервные губы... а глаза колючие, холодные, мудрые.

Законник. Высший сорт, воровская каста, - порывшись по памяти в картотеке, определил Максимейко.
– скорее всего, смотрящий по кличке... по кличке Черкес. Матерый дедуля. Об такую морду только поросят бить.

Черкес в свою очередь, как рентгеном просветил случайного странника, слегка потеплел взглядом - наверное, не нашел ничего подозрительного. Видимо, работа с криминальным оттенком наложила и на полковника блатной отпечаток.

– Ты откуда, братан?
– уже дружелюбно спросил Черкес и глянул на номера, - А, блокадник! Ну, и как там на трассе?

– Пекло.

– Понятно, что пекло. А ко мне по какому вопросу?

– Спросить вот, хотел.

– Так спрашивай.

– Где тут у вас университет?
– Валерий Георгиевич вспомнил карту Ростова и назвал примерный ориентир.

– О-ба-на!
– старикан присел, его ноги свернулись забавным кренделем.
– А шо?
– прошептал он, - у нас и такой есть?!

– Да вот же, на карте.

– Ха! Да это ж бывший РИСИ! Не знаю, братан, шо ж тебя сюда занесло! Знаешь что? Выезжай обратно на главную и жми прямиком до тюрьмы. Как проедешь - ломай направо. Пятый светофор твой.

– А где здесь тюрьма?
– Максимейко почувствовал себя дураком.

– Ты че, братан?!
– изумился Черкес.
– Ты даже не знаешь, где в Ростове тюрьма?!

– Да вот... боюсь, проскочу.

– Не жохай, братан!
– успокоил его старикан и коснулся его плеча бутылкой, - мимо тюрьмы не проскочишь...

Мимо тюрьмы было действительно проскочить мудрено. Бетонный забор - простое строение, без всяких изысков. Но именно он морально царил над городом, был, так называемой, господствующей высотой.

Максимейко представился офицером ГУИН. Звонок из Москвы был и прошел он вовнутрь без малейших проблем, предъявив вертухаю подлинный пропуск. Валерий Георгиевич действительно числился сотрудником главного управления: все чин чинарем, с записью в трудовой книжке. Вот только зарплату и пайковые получал за него другой человек.

Полковника из Москвы уже ждали. Краснорожий "кум" с мордой кидалы окинул блуждающим взором углы своего кабинета, покосился на телефон и поднялся из-за стола.

– У нас все готово, - сухо сказал он, будто бы речь шла о квартальном отчете и подмигнул, - детали обговорим позже, а пока будем решать бытовые проблемы. Вы уже где-то остановились?

– В центральной гостинице, - не моргнув, соврал Максимейко, поскольку "кидала" кум интенсивно кивал за него.

– Вот и отлично: сейчас мы отметим командировочное и займемся остальными делами...

– Надо же, слово какое многозарядное: "отметим", - гыгыкнул "кум" на выходе из длинного коридора, - хоть так его понимай, хоть этак... Майор Славгородский, к вашим услугам!