Пшеничная дорога
Шрифт:
Плотные стебли недружелюбно встретили парня, норовя хлестнуть его по лицу и одежде. Чтобы не потерять направление и не заблудиться среди километров полей, Итон никуда не сворачивал, приминая упругие колосья ногами и настойчиво пробиваясь вперёд.
Неожиданно в воздухе запахло озоном. Итон явственно ощутил, как приподнимаются волосы на его голове. Примятые стебли пшеницы начали подниматься, словно каждый колосок тянуло к ночному небу на невидимой нити. На Итона навалился тяжёлый, сотрясающий тело и неприятно отдающийся в желудке энергетический гул. Маэстро замер, слушая пощёлкивание и шелест оживших колосьев. Исполинская тень заслонила звёздное
В голове Маэстро мелькнула мысль о жатве, которая - он знал!
– должна начаться только через два дня. То, что Итон видел сейчас, не могло быть запланированным сбором пшеницы. Комбайн уничтожал попавшие в его чрево колосья, над венцами которых машину несли гравидвигатели. Жатвенные лезвия грубо заглатывали пшеницу, под днищем что-то ритмично вспыхивало, после чего сверху сыпались обгоревшие до углей пшеничные зёрна.
Воздух наполнился запахом гари, вокруг Итона стелился дым и кружились невесомые хлопья белого пепла. За минуту от нивы, по которой проложил путь комбайн, не осталось ничего, кроме чёрной, обездоленной полосы.
Итон был абсолютно уверен, что комбайн двигается к дому Калугиных. Вспышкой молнии в голове промелькнули слова Симеона, его просьба увезти сегодня внучку Иохима подальше от фермы, напряжённый взгляд Дианы и её поспешное бегство...
Комбайн набирал ход в сторону дома Калугиных, а у Маэстро не было ничего, чтобы его задержать, кроме отданного Симеоном планшета.
***
Пшеничные поля сменились волной ярко-алых бутонов. Когда зашло солнце, маки закрылись, словно больше не желая видеть окружающий мир. Диана бросила велосипед у крыльца, торопливо взбежала по лестнице, распахнула входную дверь дома и уже сделала глубокий вдох, чтобы позвать Иохима, но замерла в нерешительности.
На первый взгляд, всё было в порядке: мерно отсчитывали секунды прожитой жизни часы, в полутёмных комнатах застыла старая мебель, родители молчаливо смотрели на дочь с фотографии, стоящей на каминной полке. Но Диане отчего-то казалось, что в доме она не одна. Тишина не смогла её обмануть - само зло живёт в тишине.
Диана почувствовала резкий химический запах. Почти сразу до её слуха донеслись звуки булькающей жидкости и чьих-то шагов. Осторожно ступая по доскам паркета, девушка кралась по дому, будто исследовала не собственное жилище, а незнакомый ей лабиринт, где за каждым поворотом таились чудовища.
Заглянув в маленькую кухню, она увидела Александра с канистрой в руках. Старший внук Симеона торопливо разбрызгивал горючее по стенам и по полу. Волосы Саши были всклочены, рубашка небрежно расстёгнута, лицо пошло пятнами от волнения. Он то и дело озирался по сторонам и, встретившись глазами с Дианой, словно окаменел. Наступившая тишина нарушалась только журчаньем льющегося из канистры горючего...
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, не зная, что делать и что говорить. Целая жизнь на мгновенье замерла, решая, кому здесь оставить роль жертвы, а кому дать роль судьи. Тишину прервал вопрос испуганной девушки.
– Что вы делаете?..
***
Втаптывая на бегу обгоревшие зёрна, Итон догнал удаляющийся комбайн, и ухватился за металлическую скобу на корме. Он начал карабкаться вверх, к аппаратному отделению.
Дед Итона всё рассчитал наверняка, сделав ставку на слабое здоровье Иохима: перенастроил программу, превратив комбайн из помощника человека в орудие зла. Но не это сейчас волновало Маэстро: он и сам догадался, что виной всему стали чужие наделы, о которых мечтал Симеон. Желание деда давить неугодных от простых рассуждений перешло к конкретным делам. Комбайн сжигал чужое зерно, собираясь врезаться в дом Калугиных.
Итон карабкался вверх по обшивке к следующей линии скоб для технического обслуживания. Рядом протянулись поручни для карабина страховки. Ремонт комбайнов обычно проводился в депо в деактивированном состоянии. Попытки "оседлать" огромную сельскохозяйственную машину во время работы могли кончиться плохо. Итон посмотрел вниз и голова закружилась от десятиметровой высоты, на которую он уже смог подняться. Поле под комбайном тонуло в облаке смолянисто-чёрного дыма.
Когда до аппаратного люка оставался какой-нибудь метр, комбайн резко подскочил вверх - столб дистанционного управления машина "перепрыгнула" на гравидвигателях. Такое решение бортового компьютера стало для Итона полной неожиданностью. Маэстро не удержался, и с криком сорвался с наружной обшивки.
***
– Что вы делаете?
– севшим от страха голосом спросила Диана. Александр шагнул было к ней, но девушка отступила.
"Не смог её задержать! А ведь я так и знал, что этот идиот с Земли даже с лёгким поручением не справится! Зря Симеон доверил ему занять девчонку хотя бы на час!", - вспыхнуло в голове Саши. Стараясь придать голосу успокаивающие интонации, он проговорил.
– Иохим тебе не сказал? Мы с ним договорились вытравить здесь кое-кого... паразитов.
– Нет, вы врёте...
– Диана отрицательно повела головой, продолжая отступать в глубину дома.
– Это наш дом! Чем мы вам помешали? Скажите, зачем?!
"Проклятье! И что теперь делать? Дура-дурой, а обо всём догадалась!" - стиснув зубы, Саша лихорадочно соображал и неожиданно его озарило.
– "Точно. Дура. Ведь она полоумная, и ей никто не поверит, даже если попытается рассказать. Сумасшедшую слушать не станут!"
– Не пп-подход-ддите ко мне...
– срывающимся голосом, попросила Диана. Мягко, словно отстраняясь от хищника, она пятилась к выходу. Ей стало понятно, что Иохима нет в доме - никто не сможет помочь.
– Да что ты, я же никакого вреда не хочу...
– Александр изобразил на лице улыбку, но в голове у него блуждали совершенно иные мысли.
"А если всё-таки найдёт кому рассказать и поверят? Она же ненужный свидетель. Пусть не в здравом уме, но всё видела! Она видела!.. Что же со мной тогда будет? Высылка с Тота и тюрьма на Земле? А как же Злата? Зачем только я согласился, зачем позволил деду себя уговорить?! Зачем решился поджечь, и что-то доказывать старику?! Калугиных выставят, а пока будут искать поселенцев с Земли, Симеон договорится в администрации о наделах... Жатва. Оставшееся от Калугиных зерно собирать некому, а Симеон лучший хозяин на Тоте, сосед! Возьмётся убрать поля под обязательство, что по завершению работы наделы Иохима отойдут в его пользование! Вот как старик хотел продавить!"