Пси-фактор
Шрифт:
Ответ на это был один и совсем не радужный. Если присобачить к нему предположение дэ Руж и её нездоровое желание повременить с рапортом о телепатических воздействиях… вырисовывается неприятная картина.
Свон нахмурился… Об этом стоило доложить куда следует. Но сможет ли он подтвердить свои слова к следующему утру? Вдруг голову отрубят, как той красивой незнакомке? Кто-то же это сделал, даже города покинуть не успела.
А что, если это свои? Хоть та же Лэйн или дэ Руж. Может ли эта чёрная феминистка отмахнуть кому-то черепушку? Он невольно коснулся собственной шеи и сглотнул. Перспектива так себе.
Дэ Руж, к примеру, единственная сидит на своей должности бессрочно и не сменяется уже которое десятилетие. В других полисах такого никогда не наблюдалось. Кэйт не спорил. До недавнего времени в Леополисе соблюдался порядок, жаловаться было не на что. Хотя имелось одно «но»: Клэр дышала в затылок каждому. Она меняла неугодных людей как перчатки, тасуя и перетасовывая, пока не добивалась идеального послушания. Всегда брала на должности мужчин и мяла своим каблуком с особым упорством.
Нравилось? Нет. Кэйт прибыл под её руководство совсем недавно, всего полгода назад. Но ощутил давление в полной мере. Теперь же непонятно куда и податься. Застрял.
Внимательно перелистав книгу, Свон отправил её назад на полку и нахмурился. Увиденное оказалось исторической сводкой столетней давности. Тема — «Экологические войны и Перелом». Все триста страниц отпечатались в его памяти так, словно он учил их не одну неделю. Теперь же полученная информация медленно переваривалась мозгом. Чисто на автомате он сравнивал ее с остальными сводками об этом периоде. Разнилось многое, и это слегка озадачивало. Сменилось только два правителя, а уже столько несоответствий в основных моментах прошлого. Подмена истории, политика.
Чему же будут учить ещё через сто лет? Потянул следующий томик и невольно нахмурился, увидев дату. Эта книга оказалась намного старше и, похоже, была мемуарами…
Кэйт Свон оглянулся и присел за рабочий стол. Осторожно раскрыл книгу перед собой. Мемуары он копировать не любил. Их хотелось читать и думать. Вклинивая в свою идеальную память собственные соображения по мере прочтения.
Образ величественных городов раскрывался перед его внимательными глазами. Война дышала гарью и болью. Чужая жизнь проживалась как своя собственная, и казалось, нет ничего, кроме ужасов, наблюдаемых обычным немодифицированным человеком. Первые генетические опыты уже вошли в обиход. Сеть интернет начинала сбоить в работе. А юные уродцы наполнили человеческие армии.
Автор так и писал, словно выплёвывал: «Уродец».
Человеческий уродец был сильнее андроида. Он обладал той гибкостью ума, которой не могла похвастаться даже самая сильная самообучающаяся система. Уродцы плодились и порождали ещё большие уродства. Телепатия, внушение, телекинез, пирокинез… Это была малая часть того, что влилось в экологическую войну и рассекло историю пресловутым Переломом…
Результаты его перерабатывали даже сейчас, уничтожая остовы городов один за другим, перебирая их по кирпичику и вытаскивая всё ценное, что могло ещё сослужить службу. Человечество уже давно ничего не создавало, только перерабатывало, живя муравейниками на оставленных предками свалках.
Уродец…
ГМО — так говорили теперь. Мозг человека вышел за пределы своих пяти процентов работы. Люди наконец задумались
Кэйт не любил вспоминать время, проведённое в детдоме. Но любил книги, которые стали ему семьёй. Печатные издания он ценил, особенно старые. И, надо признать, библиотека Марты Лэйн внушила ему благоговение. Это было интереснее обещанного секса с улучшенной бессмертной лысой молью…
Вот только, когда Марта улыбалась, о том, что она лысая, почти не думалось. Сейчас, отвлекаясь от чужих мемуаров, Кэти Свон осознавал, что, похоже, опять находился под внушением. И это заставляло искать пути противодействия. Нырять в ресурсы собственного организма и раз за разом перетасовывать свои возможности в надежде найти хоть что-то, способное заблокировать его разум.
Увы, его безграничная память и скорость обработки информации были единственным, что он мог ей противопоставить. Сила в деталях. Сколь бы внушение Марты ни было незаметным, пока её нет рядом, он может думать свободно и прогнозировать, влиять.
* * *
Ощущение беды, словно маячок, запульсировало в голове, заставляя подпрыгнуть с кровати. Отерев вспотевшие ладони о больничный пододеяльник, Райго нервно сглотнул, прислушиваясь к собственным ощущениям. Казалось бы, ничего непривычного в чувстве нет. Вот только… он сам не заметил, как побежал вдоль коридора в поисках лестницы.
Пульсация в висках усиливалось, а ноги несли его всё быстрей, заставляя перепрыгивать ступеньки по несколько штук. Давно такого не было. Словно не Райго управлял своим телом, а кто-то другой дёргал за нитки, заставляя двигаться в непривычном диком темпе.
Запах гари ударил по осязанию не сразу, а пришёл вместе с осознанием происходящего.
Это пожар. И в эпицентре не кто иной, как Тарис Лаен. Только этого не хватало.
Дверь его палаты вздрагивала от ритмичных ударов — слишком медленных и непривычно слабых. Это не было похоже на модифицированного.
Его не зря поместили именно в эту палату. Система защиты здесь была отменная и иначе как извне дверь попросту не открыть.
Скривившись, Райго поддёрнул рукав выданной ему ранее слишком большой пижамы и коснулся рукой электронного замка-сканера.
На экране мигнуло привычное: «Высший приоритет. Подтверждаю». Толстая бронированная дверь моментально отъехала в сторону. В коридор хлынули ядовитые клубы дыма, а вместе с ними вылетел и сам Лаен. Смачно впечатавшись в стену, он изувеченной обожжённой грудой сполз на пол.