Психея

Paprika Fox

И вот, вновь сердце скачет, как ненормальное, принося немало боли, от которой кусает губы и пыхтит, сдерживая стон. Вытягивает ноги, пытаясь не думать о том, что Оно вновь растет, увеличивается там, сбоку от него, приближается со стороны лестницы, не давая парню ни малейшей надежды на спасение. И поет. Напевает мелодию, которая усыпляет. Краем глаза Дилан уже видит, как высокая фигура в непонятной мантии приближается, шаги её легкие, шорох ткани еле слышимый. Но парень не думает показать свой страх, поэтому продолжает смотреть куда-то перед собой, уставше прижавшись макушкой к стене. Хочет уже прикрыть веки, чтобы особо не сопротивляться, ведь

не видит в этом смысла. К чему подобное приведет? К очередному нервному питью таблеток.

И вот, когда лед уже касается кожи плеча, всё внезапно отступает. Тяжесть не пропадает полностью, но значительно слабнет, отчего Дилан моргает, хмуро сведя брови, ведь высокий силуэт отступает назад, а мелодия обрывается. Шум ветра растет, но пока ещё не слышен так отчетливо, как обычно, поэтому напряжение не покидает, тем более, что с другого боку от парня так же растет что-то темное, еле различимое. О’Брайена трясет. Он внезапно «пробуждается», подсознательно осознавая происходящее, поэтому глотает воду во рту, сделав глубокий вдох. Опирается ладонями в пол, чтобы подняться, но вместо этого замирает, когда рядом с ним, на одно колено опускается силуэт. Дилан мучительно всматривается в темноту перед собой, заставляет себя не поворачивать голову. Что бы это не было, у него нет желания выяснять.

Всё это — бред его больного разума.

Пальцы дрожат, когда сжимает их в кулаки, понимая, что всё тело онемело, но не от холода. По спине течет ледяной пот, вызванный ужасом, который не дарит сил, а только лишает возможности принимать какие-либо решения.

И Дилан готов отключиться по собственной воле, вот только не успевает хорошо обдумать эту мысль, как ему протягивают руку. Человеческая. Вполне обыкновенная ладонь. О’Брайен с недоверием смотрит на неё, по-прежнему не желая поворачивать голову в сторону силуэта, но непонятное чувство странного «родства» вдруг поселяется в груди, отчего хмурый взгляд скользит по стене напротив, а собственная ладонь трясется, но уверено поднимается к руке «знакомого незнакомца», лица которого всё так же не разглядеть, но Дилан впервые пытается всмотреться в знакомые черты, хотя не уверен, что встречал этого человека раньше.

И стоило ему коснуться его ладони, как со стороны лестницы раздался треск, будто кто-то с силой бросил посуду на пол, разбив, и это вынуждает дернуться, повернув голову в другую сторону. Широко распахнутые глаза с напряжением всматриваются в темноту, но никого в ней не обнаруживают, поэтому голова так же резко поворачивается обратно. Вот только рядом уже никого нет. Дилан тяжело дышит, глотая пыль, и всё его тело передергивает от неприятного ощущения внизу живота. Он растирает плечи, так же резко вскочив на вялые ноги, и оглядывается по сторонам, всё ещё не веря, что находится в коридоре один.

Треск повторяется, и на этот раз О’Брайен уверен, что ему не кажется. Он быстро заходит в комнату, схватив с пола биту, которую спрятал от Карин, ведь та любит присваивать подобные вещи себе, и разворачивается, чтобы выйти обратно, правда, вдруг тормозит на пороге, повернув голову в сторону стола. Глубоко и скованно дышит, глотая комок в горле, который вновь растет. По вискам скатываются капли пота, а мысли в голове путаются, но это не мешает парню дойти до стола и взять телефон, после чего он вновь выходит в коридор, уже медленнее направляясь в сторону лестницы. В одной руке сжимает металлическую биту, в другой мобильный аппарат, правда, он нужен не для того, чтобы воспользоваться

фонариком. О’Брайен сам не в силах объяснить, отчего внезапно хочет набрать знакомый номер, только вот тревога мешает ему остановиться.

Дилан не может игнорировать то, что происходит с ним. Но он надеется, что всё это лишь демоны его воображения.

Медленно спускается с одной ступени на другую, прислушиваясь, но кроме собственного дыхания и шума со стороны улицы ничего не слышит. В который раз старается проглотить волнение, когда ступает на первый этаж, всосав воздух через сжатые зубы. По шее стекает холодный пот, напряжение растет, ведь перед ним двери — вход на кухню, с которой, предположительно, был слышен треск. Дилан медленно подносит телефон к уху, слушая гудки, которые доказывают ему, что он не в состоянии сна. Парень вытягивает руку, крупным концом биты касается двери, давит и ждет.

Ничего.

Оглядывается. Позади никого. Только арка в темную гостиную. Облизывает влажные губы, толкнув дверь битой, и всего на секунду прекращает дышать.

Его встречает пустая кухня. Голые стены, заваленный разным хламом стол. Дилан щурит веки, с недоверием осматривая помещение, еле освещаемое фонарным светом, что сочится через незашторенное окно с распахнутой створкой. Опускает биту, стукнув ею по полу. Звук эхом разносится по пустому помещению. О’Брайен уже готов выдохнуть с каким-то отвратительным и фальшивым облегчением, как замечает одну странность, прежде чем развернуться и покинуть кухню. Смотрит в сторону раковины. Пустой раковины. Куда подевалась вся грязная посуда? Вряд ли Карин разобралась с ней. Тарелки точно были свалены в кучу. Дилан помнит это.

— Да? — неуверенный и тихий голос, полный сомнения кажется парню резким, отчего его повторно передергивает. Дилан вовсе забыл, что прижимает телефон к уху, поэтому моргает, несколько секунд приходя в себя.

— Дилан? — теперь в голосе слышна тревога, поэтому парень заставляет себя говорить:

— Ты в порядке?..

…Ронни изумленно поднимает голову, оторвав свой взгляд от учебника по истории. Она удобно расположилась на кровати, в освещенной лампой комнате, ведь не собирается ложиться, пока не вернется Джейн. Девушка моргает, как-то растерянно выдав в ответ:

— Да. А ты? — её волнение очевидно и оправдано. Человек, до которого ей не удается достучаться, сам позвонил ей, да ещё и интересуется состоянием, что начинает беспокоить, поэтому Ронни слегка давит, не сдерживая тон голоса:

— Ты в порядке? — ответ ведь со стороны Дилана не приходит…

…О’Брайен делает глубокий вздох, глотая комок. Он понятия не имеет, с чего вдруг решил позвонить ей, но эта странная мысль не дает покоя.

Если с ним что-то не так, то и Ронни не в порядке.

Парню явно лечиться надо.

— Дилан? — он слышит, как голос Ронни дрожит, но вместо ответа просто мычит в трубку, опуская телефон, и отклоняет вызов, с тяжелым выдохом уставившись на пустую раковину. Медленно шагает к ней, крепче сжимая в руке биту, будто в любой момент готов треснуть по какому-нибудь предмету быта. Он готов к нападению, правда, морально не способен здраво оценить свои действия и силы. Не доходит до цели, остановившись у стола, ведь замечает блестящие осколки. Лицо становится хмурым, даже сердитым, когда взгляд хорошо исследует разбитую посуду, которой место в раковине, а не на полу. Как она оказалась здесь? Вряд ли ветер настолько силен, чтобы «выпотрошить» раковину, раскинув все на фиг.