Псы Клевера
Шрифт:
Слон спрятал улыбку. Севилья оглядел комнату. Так, все по боку, теперь работать. Работать, работать, работать. Все остальное потом. ПО-ТОМ.
И в глубине его души кто-то плотоядно улыбнулся.
Глава 14
На улице была звездная улитартская ночь, когда звезды спускаются прямо к тебе и можно их потрогать и, наверное, даже понюхать. Севилья хихикнул собственной шутке.
Он задрал голову, посмотрел на близкие звезды и, счастливо засмеявшись, вдруг взял и опустил весь этот сверкающий полог куполом на землю. Озорство, конечно, не всем может понравиться, но зато как красиво, дух просто замирает
Хлопком сведя руки, Севилья убрал иллюзию. Вот как мы «разумники» можем. Нравится? Самое интересное, что никто не может сказать, а иллюзия ли это. То, что творят Мастера Разума не всегда подходит под человеческие, да и нечеловеческие тоже, определения бытия. Не всем дано понять. Вот и сейчас, кто-то громко и неизобретательно начал ругаться неподалеку. Не понравилось. Вернее красота-то все равно поразила, а вот состояние, когда ты в пучок фотонов, а потом обратно – тут либо привычка, либо предрасположенность нужны. Лучше привычка, предрасположенность – это прямой билет в психбольницу. Севилья послушал непрекращающиеся ругательства, огорченно вздохнул, ну вот, не получилось, опять кого-то обидел, а потом подумал и демонстративно фыркнул в ту сторону: да пошел ты, не понимаешь красоты, и Твари с тобой. И остро захотелось пообщаться с тем, кто понимает, кто может оценить изящество задумки и тонкость исполнения.
А таких, к сожалению, было удручающе мало. Кащей, Сова, и штук тридцать подмастерьев, от новичка до уровня «прилично», по определению Кащея. Где в них находился сам Севилья, он затруднялся сказать. Вот, собственно, и вся Школа Разума. Сова еще что-то говорила про Братьев Ищущих, но как-то неуверенно и невнятно. Что-то они там, вроде как, контролируют. Тогда это впечатляло. А сейчас, Севилья только презрительно кривился, проходя мимо магов со смешным человечком на рукаве, пожимающим плечами. Фиг вам, не ловится Школа Разума, не ловится.
Хотя и Кащей и Сова не одобряли этого чувства превосходства.
– Севилья, – смазанные петли двери кабинета, что само по себе уже не характерно для Школы (это Севилья, не терпящий разгильдяйства, лично смазал каждую), даже не скрипнули, когда дверь распахнулась и на пороге выросла фигура, словно вышедшая из детских сказок. Севилья хмыкнул, ей Богу, только иззубренного ржавого меча не хватает.
– Севилья, ты опять прошел в Магистрат узором? – блеснула полированная лысина.
– Что вы, Мастер, – фальшиво распахнул глаза Севилья. – Как можно? Ни в одном глазу.
– Я не Мастер, – Кащей был зол, но счел нужным пока это скрывать. – Мастер – это Ацекато. А я волею судьбы Магистр этой Школы. И спрашиваю тебя о конкретных вещах. Для чего понадобилось накрывать узором привратника?
– Да это шутка была, Ваше Магичество, – все же магистра злить не следовало, и Севилья сбавил обороты. – Так, легкая практика. Тренироваться-то надо.
– На Тварях будешь тренироваться, – маска спокойствия потихоньку давала трещину, что-то он не учел, ой-ей-ей, – Ты, балбес…, и не вскидывайся. Если я говорю балбес, значит, знаю что делаю. Ты понимаешь, что ты упорол?
– А что такого? – и правда, а что такого? Подумаешь, отвел глаза привратнику, чтобы он не заметил, как Севилья прошел. Делов-то. А эксперимент интересный: Ищущие-то все на защитных
Кащей почему-то отказался разделить легкость восприятия мира.
– Во-первых, – Кащей злится редко, но, надо отдать ему должное, почти всегда по делу. – Ты оставил Магистрат без прикрытия…. И не корчи мне здесь рожи, – разозлился он, когда Севилья презрительно скривился: можно подумать, можно подумать…, великое прикрытие. Да кому оно здесь надо? – Ты у нас в поддержке патрулей не участвуешь, миролюбивый сильно….
Вот тут разозлился Севилья. Да, он действительно не ходил, как большинство магов, поддерживать боевые пятерки Братства, патрулирующие окрестности Странного Города. Лепестки не оставили в покое магов Земли, обосновавшихся в Пестике. Пусть эти самые маги давным-давно к Земле не имеют никакого отношения, и пусть они договаривались когда-то со Старшими Расами и блюдут достигнутые договоренности. Ничего в отношении между Братством Магов Земли и тремя Лепестками Клевера не поменялось. Да, накал атак спал после того, как Братство выступило гарантом нераспространения земных баз в Пестике и поддержало Старшие Расы в противостоянии с Землей (ну, так, … почти). Но никто в Клевере не взял на себя ответственность заключить перемирие с блудными сыновьями Земли. Даром что эти сыновья уже практически превратились в государство Пестик, пользуются поддержкой всего вольдовского населения и самостоятельно определяют внутреннюю и внешнюю политику маленького мира. Поэтому боевые пятерки Старших Рас с завидной регулярностью высаживаются в окрестностях Улитарта (остальную Директорию оставили в покое – там слишком много вольдов, а с ними Лепестки демонстративно не ссорятся), имея целью сотворить какую-нибудь пакость.
– И глазом на меня не сверкай, – Кащей и не подумал останавливать разнос, – походил бы – понял, что все наше умиротворение, – он кивнул на окно, где в послеполуденном солнце мирно почивал Город Тысячи Радуг, – держится на постоянной готовности к драке. И все это знают. Тебе рассказать, сколько попыток проникновения в Магистрат было? А ты вот так запросто взял и вырубил часового. Да тебя по-хорошему за это….
– И ничего я его не вырубал, – возмутился Севилья. – Прошел, и все.
Кащей неожиданно замолчал и несколько секунд, не моргая, смотрел на Севилью. Почему-то это испугало его больше, чем все крики.
– Вот именно это я и имел в виду, когда называл тебя балбесом, – ровным голосом сообщил Кащей.
Севилья поежился, фраза прозвучала … неуютно.
– Ты его на несколько секунд отвлек, да? – подозрительно мягко поинтересовался Кащей.
Севилья настороженно кивнул.
– Ты, случаем, не у Гайденна уроки брал? – поинтересовался Кащей.
Нехороший холодок прополз по ногам Севильи.
– Что случилось?
– Парень попал в транс на полчаса, – сообщил Кащей все тем же ровным тоном, наводящим жуть похуже любого крика. – Когда я до него добрался, он уже вообще ничего не соображал.
– Я не хотел…, – враз охрипшим голосом начал Севилья.
– Не хотел?! – загремел Кащей. – Не хотел саморазвивающийся узор ставить?! Да у него уже начали все органы чувств начали отключаться по одному. Ты бы лучше эти узоры в патрулях отрабатывал.
Он разорялся еще долго, но когда за ним закрылась дверь, неподвижно смотрящий в одну точку Севилья с удивлением отметил, что раскаяние владеет далеко не всем его существом.
А ничего себе он смог. Подумать только – саморазвивающийся узор. Губы Севильи сами собой сложились в ухмылку.