Птица солнца
Шрифт:
– Типично для финикийцев, – подтверждал Элдридж. – У них не было интереса к пластическим искусствам, их керамика груба и однотипна. По моему мнению, их скульптура, вернее, то немногое, что от нее сохранилось, просто отвратительна.
– Для занятий искусством нужно богатство, свободное время и безопасность, – предположил я.
– Верно, хорошие примеры – Рим и Греция. Карфаген, а до него Финикия были в слишком опасном положении, им приходилось постоянно бороться за выживание. Торговцы и воины, они больше интересовались богатством и властью, чем роскошествами.
– Не нужно углубляться так далеко, современное искусство
– А мы, белые африканцы, подобны карфагенянам древности, – сказала Салли. – Когда в холмах скрывается золото, никто не интересуется картинами.
Свитки подтверждали нашу теорию. Золото с Зимбао и Пунта, слоновая кость с южных травяных равнин или из лесов вдоль большой реки, шкуры и сушеное мясо, соленая рыба с озер, вино и масло из расположенных на террасах садов Зенга, медь с холмов Тии, соль из котловин на западных берегах озер, олово с места слияния двух рек, зерно в плетеных камышовых корзинах из Срединного царства, солнечные камни с южной крокодильей реки, железные слитки из шахт Салы – и рабы, тысячи и тысячи людей, с которыми обращались как с домашним скотом.
Отсчет времени в хрониках начинался с какого-то неизвестного момента в прошлом – мы полагали, что это дата основания нашего города, – и каждая новая запись начиналась с пометы вроде «год 168, месяц слона». Из этих записей мы сделали вывод о десятимесячном годе, состоявшем из 365 дней.
Как только была установлена природа свитков, я предложил Элдриджу не идти последовательно с начала к концу, а брать отдельные свитки выборочно, чтобы попробовать получить общее впечатление об истории города.
Он согласился с моим мнением, и скоро перед нами стала разворачиваться картина обширной колонизации Центральной и Южной Африки воинственным и энергичным народом. Политическим центром был город Опет, которым правил наследственный царь, Великий Лев, и олигархия из девяти аристократических семейств. Декреты Совета девяти касались огромного множества проблем, от мер, необходимых для расчистки ведущих в озеро каналов, чтобы те не зарастали водорослями, до выбора вестников, которых посылали к богам Баалу и Астарте. Астарта здесь, казалось, упоминалась чаще, чем обычная для Карфагена Танит. Мы полагали, что «вестники» – это человеческие жертвоприношения.
Мы обнаружили тщательно записанные семейные древа, основанные, как и у евреев, на генеалогии по женской линии. Каждый аристократ мог проследить свое происхождение до самого основания города. Из хроник также явствовало, что религия составляла важную часть жизни и представляли собой распространенную форму политеизма с двумя главными божествами, мужским и женским – Баалом и Астартой.
Продвигаясь вперед во времени, мы обнаруживали новые факторы, новые сложные обстоятельства требовали внимания правителя. Быстрое высыхание озера Опет начало угрожать существованию города, и в 296 году Великий Лев послал 7 000 рабов на помощь тем, кто расчищал каналы, ведущие к морю. Он также отправил тысячный отряд собственной гвардии под командованием военачальника Рамуза с приказом «двигаться на восток навстречу восходящему солнцу, не останавливаясь и не теряя решительности», пока они не доберутся до восточного моря и не найдут путь к северным землям, чье существование было доказано капитаном и навигатором Хаббакуком Лалом.
Год спустя Рамуз вернулся с семьюдесятью
Мы узнали об отчаянных поисках новых источников рабов, которые вел Великий Лев. На все копи были разосланы приказы как можно дольше продлевать жизнь рабов. Был увеличен отпуск мяса и зерна. Это повысило стоимость продукции, но увеличило продолжительность жизни рабов. Рабовладельцам предписывалось регулярно оплодотворять рабынь; прекратилась практика пожалования поместий. Экспедиции за рабами уходили все дальше и дальше, повсюду охотились за юе. По описанию этого желтокожего народа мы догадались, что юе – предки готтентотов.
Неожиданно Великий Лев получает радостное сообщение о возвращении с севера экспедиции с пятьюстами «дикими нубийцами, высокими и сильными», и руководитель этой экспедиции получает десять пальцев золота. Этот успех все более забывается на протяжении следующих ста лет, когда севернее большой реки появляются обширные массы черных народов. Началась грандиозная миграция банту, и теперь Великий Лев озабочен тем, чтобы преградить путь движущемуся на юг потоку, его легионы постоянно патрулируют северные границы.
Записи позволяли нам заглянуть в прошлое, но все они были лишь сухим перечислением фактов. Как нам не хватало пунического Плиния или Ливия, чтобы вдохнуть жизнь в эти аккуратные перечни накопленных богатств.
Каждый факт ставил перед нами сотни неразрешимых вопросов. Самыми насущными были следующие: «Откуда пришли люди Опета и когда? Куда ушли и почему?» Мы надеялись, что где-то в многочисленных записях скрываются ответы и на них, а тем временем отвечали на другие, менее важные.
Сравнительно легко оказалось установить местности, упоминаемые в свитках. Зимбао и Пунт – это южные и северные территории современной Родезии, большая река – Замбези, озера исчезли, сады Зенга, очевидно, – сотни тысяч акров террас на холмах в районе Иньюнга в Восточной Родезии, холмы Тия – богатая медью местность севернее Синои; шаг за шагом мы устанавливали присутствие людей Опета почти во всех древних поселениях. В то же время складывалась картина постоянного накопления огромных сокровищ. Хотя определенная их доля отсылалась «за пределы», но очень часто упоминалась «десятая часть Великому Льву».
Где хранились эти сокровища и что с ними стало? Погибли вместе с городом или по-прежнему лежат в какой-нибудь тайной кладовой, вырубленной в Кровавых холмах?
В качестве «умственной гимнастики» я попытался приблизительно определить количество этих сокровищ. Предположив, что «палец золота» – это те похожие на пальцы слитки драгоценного металла, которые изредка попадались в раскопках, я подсчитал общий приход золота за двадцать случайно выбранных лет, начиная с 345-го и кончая 501-м годом. И обнаружил, что предыдущие оценки были безнадежно неточны. Вместо 750 тонн золота общее поступление из древних шахт не могло быть меньше 4 000 тонн, и десятая часть была долей Великого Льва.