Птицы
Шрифт:
Этого Одноглазый и добивался: о, какая прекрасная картина! Старый враг Песочного Человека возвращает свое положение, единственная подруга мертва, любимый племянник в плену… Что ж, Коппелиусу Трогмортону не останется ничего иного, как вернуться в город. И вот тогда паутина «Пророчества Песочного Человека» – последняя паутина – будет готова, и на ней завяжутся все оставшиеся узлы.
Вагон прибыл на место. Заскрежетал тормозной механизм, и вскоре «железная комната на колесах» встала.
– Надеть маски, – велел
Автоматон открыл двери, и в вагон вошел станционный смотритель. Он с ходу спросил, откуда прибыл вагон. Ему ответили: «Станция “Тусклый Свет”». Дом Кренчеллина – еще одно свидетельство того, что за всем якобы стоит канцлер. Смотритель велел дожидаться его в вагоне, а сам отправился в рубку.
И тут погас свет.
Горан Корвиус усмехнулся и превратился в большую белую ворону. А затем, взмахнув крыльями, вылетел из вагона. Его спутники отреагировать не успели – да и откуда им было знать о том, что здесь сейчас будет твориться. Оставалось надеяться, что Клара их не убьет, ведь где иначе потом взять нужных свидетелей.
Он видел ее очертания во тьме. Чувствовал ее кипящие и перекатывающиеся за край ненависть и боль. Да, Птицелов постарался на славу. Она думает, что тот передал птенца ему, Одноглазому… Все шло своим чередом…
Горан вылетел со станции и устремился в шахту лифта. После чего выбрался меж прутьев решетки на одном из этажей, вернул себе обычный вид и направился в свою комнату ждать сигнала…
И вот этот самый комок. Комок нитей в ключевом месте! Горан Корвиус не видел в этих людишках живых существ, они представали для него в виде тонких перепутанных струн. Нитей, которые почему-то здесь оказались, несмотря на то что он их сюда не вплетал. Непредвиденные обстоятельства…
Двое детей, женщина в зеленом платье и молодой человек. Их здесь не должно было быть. Но они были. И пытались его предупредить – подумать только! Лихорадочно соображая, что происходит, Одноглазый понял, что они пришли помешать его планам, увести прочь Клару, пока она не угодила в ловушку. Откуда же они взялись?!
Когда он снял маску, то ожидал, что они испугаются от как минимум его вида, но они и не вздрогнули. Даже женщина не упала в обморок. Откуда ему было знать, что банкирша с улицы Мэпл не падает в обмороки?
И тем не менее мальчишка и красавчик его узнали.
– Корвиус?! – в один голос пораженно воскликнули они.
«Кто же ты такой?» – Горан мучительно напрягал память, но никак не мог вспомнить этого молодого человека. Но женщина тут же сама ему подсказала:
– Мистер Риввин, вы его знаете? – спросила она, указывая на Горана Корвиуса.
– Ах, Ринн Риввин, – процедил Одноглазый, усмехаясь. – Дорогой мистер Риввин… Что вы здесь делаете? Вы ведь должны были быть со всеми… на восьмом этаже!
– Ну да, – простодушно сказал этот болван. Риввин никогда не отличался сообразительностью. – Но Тристан меня наказал и запер на чердаке в каком-то
– Мистер Риввин! – вмешался мальчишка, гневно нахмурив брови и сжав кулаки. – Он злодей! Не верьте ему! Он очень плохой!
– Нет же! – попытался унять своего маленького спутника Риввин. – Это же мистер Корвиус. Он пророк. Очень уважаемый. Он хороший, Финч. – Риввин поглядел на Одноглазого. – Вы ведь хороший, мистер Корвиус?
Взгляд Горана Корвиуса, которым он наградил мальчика, был столь же колюч, как шерстяной свитер, связанный нелюбимой бабушкой.
– Конечно, я хороший, – сказал он.
И тут в лице переменился сам простак Риввин.
– Хороший бы так не сказал, – заявил он.
Горан Корвиус уже собирался было ответить, как тут где-то в доме ударил колокол. Началась вторая партия танцев. Это был знак, сигнал, понятный лишь Одноглазому.
– Я очень рад вас видеть, мистер Риввин, – с ложной добротой сказал Одноглазый. – Видимо, сама судьба предопределила нашу встречу, и мне суждено доделать работу Птицелова. Времени болтать с вами у меня, к сожалению, нет. Мне уже пора. Пророчество, сами понимаете…
– Вы никуда не пойдете, мистер Корвиус, пока не объясните, что здесь происходит.
Но Одноглазый лишь усмехнулся. Он повел головой из стороны в сторону, набрал в легкие воздух и подул. Из его рта полетел… снег. А затем потолок комнаты исчез и будто бы превратился в небо – из которого также повалил снег.
– Что… – недоуменно проговорила женщина и вытянула ладонь, подбирая падающие снежинки. – Что это такое? Как?!
– Он пытается сбежать! – рявкнул Риввин и шагнул к Горану Корвиусу, но тот оказался быстрее.
От старика подобной прыти никто не ждал, и напрасно. Стремительным движением он выхватил клинок, спрятанный внутри трости, и прошил им Риввина, словно куклу булавкой. После чего вскинул руки над головой, превратился в ворону и исчез в снегу.
Все произошло очень быстро. Ни Финч, ни Арабелла ничего не успели понять. Они лишь пораженно уставились на Риввина, осевшего на пол во все увеличивающейся луже черной крови, и на бросившуюся к нему женщину.
Потолок вернулся на место. От резкого порыва ветра дверь захлопнулась…
Передряги. Коварные, бесконечные передряги. Они, словно клубки ниток, которые ты пытаешься засунуть в ящик, но каждый раз, как ты уже почти справился, какой-нибудь берет и выпадает. И не просто выпадает, а подленько закатывается под кровать.
Финч и Арабелла были профессионалами попадания в передряги. С упорством двух непокорных мушек, угодивших в пятно пролитого клея, они бредут, с трудом отрывая лапки от липкой поверхности, но упорно продолжают заходить в это пятно лишь глубже, влипая все сильнее.